Поездка Семетея в Талас.
Несколько дней, не останавливаясь ни днем, ни ночью, ехал Семетей и доехал до границы владений Коканда.
Тут вспомнил он слова матери, которая предупреждала его не приближаться к городу Коканду и объехать его дальше. Несмотря на это, Семетей решил: "Будь, что будет", и поехал прямо через город Коканд.
Сторожа донесли кокандскому хану Козубеку, что едет тот самый Семетей, который оторвал руку и убил в Бухаре на состязании батыра Тёёбалбана.
Услышав об этом, Козубек-хан сказал своим приближенным: - "Если мы оставим Семетея в живых, он принесет нам много беспокойства, а поэтому нужно теперь же с ним покончить". И он отдал приказ своим батырам как можно скорее поймать и убить его.
Посланные Козубеком батыры, вооруженные пиками, настигли Семетея, беззаботно ехавшего по улицам, и каждый ударил его по разу.
- Я никого не трогал, и ехал спокойно своей дорогой, почему же они напали на меня? - подумал Семетей и, придя в ярость, сбил с коней и перебил семьдесят батыров, а потом, не возвращаясь обратно в город, поехал своей дорогой дальше.
Спустя некоторое время он благополучно достиг Таласа.
Когда он подъехал к реке Талас и собирался переправиться через нее, было как раз время половодья: река бурлила, с огромной силой неся камни с гор и выворачивая ели с корнями. Ударив по крутым ребрам своего коня и обратившись с мольбой к духу умершего Манаса, Семетей бесстрашно стал переправляться.
Когда он въехал в реку и осмотрелся, ему почудилось, что Манас со своими чоро окружают его со всех сторон, и так он благополучно переправился на другой берег.
После смерти Манаса негодяи Абыке и Кёбёш, решив стереть с лица земли всякое воспоминание о нем, разрушили дворец его и все постройки. Увидев эти разрушения, Семетей сильно огорчился и поехал прямо по направлению к кумбезу Манаса. Приблизившись туда и опершись на свою секиру, по обычаю киргизов он стал поминать отца с громкими рьаданьями.
Прочитав за упокой умершего молитву и взывая к духам умершего Манаса и его сорока чоро, он вошел внутрь кумбеза. В это время вдруг послышался гром. Вспомнил он тогда слова своей матери и обрадовался тому, что исполнилось сказанное ею.
Обойдя и осмотрев со всех сторон кумбез, на стенах которого были изображены славные подвиги Манаса, Семетей подивился уму Каныкей, по замыслу которой был выстроен и так искусно украшен этот мавзолей.
В это время старый Бакай пас верблюдов неподалеку от этих мест у вершины горы Бешташ. Прошло уже двенадцать лет, как он занимался этим делом, и число верблюдов в его стаде достигало семисот.
Лошадь, на которой ездил Бакай, не имела ни гривы, ни хвоста. Сам он носил кожаные штаны и изодранный старый халат, глаза его слезились, в груди у него хрипело. Глубоким стариком стал он за это время, и дни его жизни были сочтены.
Почуяв приближение Семетея, верблюды, взревев, вдруг окружили Бакая, и он никак не мог сладить с ними. Подпрыгивая на своей бесхвостой лошаденке, он измучился, крича им: - "Ах вы, проклятые бездомные животные!" - стараясь согнать их в одну сторону и собрать всех вместе.
Тем временем Семетей выехал из-за горы, увидел Бакая и узнал его. Решив, что надо прежде, чем открыться ему, проверить его верность и оставшуюся в нем силу и доблесть, он, не называя себя, как чужой человек, приветствовал Бакая.
Бакай, отвечая на его приветствие, спросил:
- Сын мой, откуда прибыл ты, к какому роду ты принадлежишь и как тебя зовут?
Так отвечал ему Семетей:
- Я из Чамбылбеля, я сын Карача, сына Дженалы. При жизни Манаса ты нанес моему отцу много обид, побил его народ, разграбил имущество, насильно забрал девушек и увез их. Вот я и прибыл, чтобы отомстить тебе за нанесенные обиды. Тотчас же слезай с находящейся под тобой бесхвостой лошаденки и отдай мне ее в подарок; в противном случае ты на старости лет примешь от меня много страданий! - сказав так, Семетей сделал вид, что готовится к борьбе.
Бакай, разгневавшись на эти слова, вырвал с корнем ель и погнался за Семетеем, желал ударить его, но Семетей быстро отбежал на один из холмов из сказал:
- Дорогой аба, я пошутил, желая посмотреть, что ты будешь делать, а ты разгневался. Подумай сам, чего бы я добился, если бы получил твою бесхвостую лошаденку? Я сын - Исмаила, брата Каныкей. Узнав, что ты жив и здоров, я прибыл сюда сотворить молитву по умершему дорогому джезде.
Услышав эти слова, Бакай перестал сердиться, и они стали вести разговор между собой.
- Сын мой, - сказал Бакай, - после смерти Манаса я помог бежать в Бухару его единственному сыну Семетею. В этом году ему исполнилось двенадцать лет. Каныкей, его мать, дала мне обещание, когда сироте исполнится двенадцать лет, прислать его сюда. Эти верблюды, которых ты видишь, принадлежат Семетею, их стало теперь семьсот голов. Если ты расскажешь мне что-либо о Семетее, я их отдам тебе в подарок за радостную весть.
Семетей, решив еще раз проверить Бакая, сказал:
- Я был в Бухаре и видел Семетея. Из него получился дерзкий шалун. Он перебил ишанов и мулл и, разрушая дома, не давал прохода людям. Темиркан устроил большой той, надеясь на то, что если он Семетея провозгласит ханом, может быть, внук его исправится. Для знавших тайну это были поминки по Манасу, а для незнающих - праздник в честь провозглашения Семетея ханом. На этом празднике Каныкей пустила в бега своего коня Тайтору. Ничего не зная о своем происхождении, Семетей, с кличем в честь Манаса, вывел Тайтору под уздцы и сделал его победителем, а полученный приз разделил среди народа.
На этих празднествах Семетея провозгласили ханом и посадили на трон. В конце пира была устроена борьба между двумя батырами, и народ разделился на две партии. От Бухары был выставлен богатырь Акбалбан, а от Коканда вышел богатырь Тёёбалбан. В борьбе Тёёбалбан победил Акбалбана.
- Как это может быть, чтобы бухарский богатырь оказался побежденным? - сказал Семетей. - Я закладываю свой ханский трон и сам начинаю борьбу". И стал бороться с Тёёбалбаном. Он оторвал одну руку Тёёбалбану и потом убил его. Видевшие это люди, удивляясь силе Семетея, говорили: "Он храбрее Манаса и по силе - великий батыр".
Продолжая свой рассказ, Семетей сказал:
- Не знаю, или кто его сглазил, или другое что случилось, но после этого он, бедняга, заболел и умер.
Услышав это Бакай впал в великую печаль и долго лежал полумертвый, потеряв речь. Потом, открыв глаза, он стал проклинать мальчика:
- В рот тебе черный камень! Чтобы и тебе, как Семетею, погибнуть в цвете твоих лет, или как мне всю жизнь до старости страдать, не видя никакой утехи! Сказав это, он стал посылать еще много проклятий мальчику, в горести продолжая причитать:
- На этом свете я жил только одной надеждой, что Семетей жив. Почему меня создал бог таким несчастным? Почему я не умер еще при жизни Манаса, сражаясь и уничтожая в великих боях калмыков и китайцев? Почему мне не довелось перед смертью увидеть хотя бы один раз оставшегося от льва Манаса несчастного сироту! Какая польза жить мне теперь на этом свете? Лучше бы мне было умереть!
Сказав так, он выхватил из ножен меч. Но в то мгновение, когда он уже хотел ударить себя в сердце, Семетей секирой отбил удар и сказал:
- Абаке! Разве позволено лишать самого себя жизни? Расскажи мне лучше, что за человек был твой Манас.
Как только Бакай услышал этот вопрос, сердце его вздрогнуло, он вынул из своего кармана табакерку, насыпал полную ладонь насвая, заложил его за губу и долго в упор смотрел на Семетея, и открылось ему в это время, кто стоит перед ним.
В волнении он обнял мальчика, и оба они упали вместе на землю в великой радости.
Поняв, кто перед ним, Бакай сразу помолодел лет на пятнадцать, и все забытое воскресло в его памяти. Он стал рассказывать Семетею про все обиды, нанесенные ему после смерти Манаса Абыке и Кёбёшем и перешедшим на их сторону сорока чоро.
- Абыке решил забрать всех верблюдов, которых я пасу, и послал за этим шестьдесят батыров, но я перебил их всех до одного. С Абыке, Кёбёшем и оставшимися в живых из числа сорока чоро твоего отца я до сегодняшнего дня боролся один.
Взяв с собой Семетея, он повел его в пещеру, где Каныкей перед бегством в Бухару спрятала все ценное, что оставалось у нее от наследия Манаса.
Пересмотрев все сокровища, спрятанные в пещере, Семетей взял из них айбалту Манаса и вышел с ней из пещеры, а Бакай снова запер туда ход.
- Когда умер твой отец Манас, - сказал Бакай Семетею, - у него было много врагов. Чтобы тело его не выкопали из могилы и не отдали собакам, Каныкей тайно от всех похоронила его в кумбезе, в одной из пещер.
Сказав это, он повел Семетея в ту пещеру, где был похоронен его отец. Подойдя к находившемуся у входа в пещеру огромному камню, величиной с юрту, Бакай отвалил его в сторону и сказал:
- Я не войду в пещеру, а ты должен войти.
Вход в пещеру был так мал, что можно было кое-как пройти туда одному человеку, а внутри пещеры могли свободно исполнять военный танец тысяча людей. По углам пещеры были положены драгоценные камни и золото, отчего в пещере было светло, как днем.
Семетей, войдя туда, увидел лежащего там своего отца Манаса и около него еще несколько человек.
- Горе мне, что не пришлось мне увидеть хоть раз живым моего дорогого отца! - воскликнул он. - Горе мне, что эта заветная моя мечта не исполнилась.
И стал Семетей плакать. Потом, прочитав молитву, обращенную к духу Манаса и умерших, он вышел из пещеры. Когда они немного отошли в сторону, Семетей спросил у Бакая:
- Вместе с моим отцом в пещере лежат еще несколько человек, кто они?
- Манас не был простым смертным, - ответил Бакай, поэтому, наверное, к нему присоединились духи его батыров: Алмамбета, Чубака, Сыргака и девы Сайкал.
Бакай рассказал Семетею и о том, как после похорон Манаса дух - покровитель верблюдов привел к нему белого жеребца-верблюда, которого закололи в жертву духу Манаса, а мясо его сварили.
Семетей перед этим не спал подряд несколько ночей, а потому, решив отдохнуть, лег и крепко уснул.
Оставив его пока в покое, мы перейдем к рассказу о кузнеце Бёлёкбае.
Семетей. Детские годы Семетея. Часть - 3