Новейшие исследования
Большие исследовательские работы на Иссык-Куле в 20-х годах нашего столетия провел уроженец Кыргызстана, известный впоследствии ученый-востоковед П. П. Иванов. Он был первым, кто со знанием дела, профессионально подошел к изучению подводных тайн Иссык-Куля. Обследовав на лодке прибрежную акваторию озера, П. П. Иванов зарегистрировал подводные развалины поселений в районе Чон-Койсу, Тюпского залива и Кой-Сары. Ученый отнес их к единому времени, полагая, что это остатки средневековых памятников. Иванов снял на план широкую отмель в урочище Чон-Койсу, нанес расположенные на ней подводные развалины: выложенные из кирпича и камня стены, деревянные настилы, отождествленные им с перекрытиями подземных сооружений, каменные вымостки, напоминающие улицы либо полы зданий, жернова, фрагменты керамической посуды, кости и т.д.
Специальную задачу исследования подводных памятников Иссык-Куля с применением аквалангистской техники середины XX в. поставил перед собой археолог Д. Ф. Винник; Пройдя специальную стажировку у одного из основателей и энтузиастов подводных археологических раскопок профессора В. Д. Блаватского, Д. Ф. Винник в 1959 г. приступил к планомерному археологическому обследованию подводных памятников Иссык-Куля. За два года небольшим отрядом Д. Ф. Винника была обследована местами северная и восточная прибрежная акватория Иссык-Куля.
Убедительно было доказано, что под водой имеются поселения не только XII—XV вв., и несколько более ранних периодов, начиная с VIII в. н.э. В то же время подводное обследование в урочище Кой-Сары показало, что в результате обмеления озера ранее находившиеся под водой развалины оказались на берегу. Это позволяло переключиться в этом районе на традиционные раскопки наземных памятников.
С этого времени Д. Ф. Винник подводные археологические работы прекратил и в дальнейшем — в 60—80-е годы — занимался изучением памятников древних кочевников и средневековых поселений только на берегу, преимущественно в предгорной зоне Иссык-Куля.
Но подводные памятники продолжали тревожить воображение и манили к новым исследованиям. И новый этап подводных исследований начался летом 1985 г. работами Иссык-Кульского историко-археологического отряда.
Толчком к нему послужила новая встреча с древностями на берегу озера за три года до этого — в 1982 г.
Трофеи Иссык-Куля
Солнце уже склонялось к закату, когда мы — историко-археологический отряд Института истории Академии наук Кыргызстана — решили сделать остановку на южном побережье Иссык-Куля, у с. Дархан. Не успели мы разбить лагерь, как к палаткам на телеге подъехал пожилой человек. Ветеран войны Тойтобай Маалиев приехал с женой.
«Археологическая экспедиция»,— прочитал он на машине. И тут же спросил: «Подводные находки вас интересуют? Могу показать».
И Тойтобай рассказал, как он рыбачил несколько лет назад здесь с лодки, метрах в 20—25 от берега,— он показал на середину затона. «Вдруг смотрю, в воде какие-то то предметы необычной формы. Спрыгнул. Было неглубоко — метра полтора. Достаю — металлические предметы. Сначала думал золото, но потом, уже дома понял - бронза. Да что там, едем - покажу».
Мы все еще не очень верили в удачу, но поехали к нему домой, в с. Дархан, и уже через пятнадцать минут держали в руках фрагменты двух бронзовых кинжалов и бронзовый котелок с маленьким носиком. А когда хозяин передал нам и сплющенный фрагмент большого котла, то все сомнения отпали - находка очень древнего происхождения. Перед нами лежали фрагменты изделий, которые были отлиты, по крайней мере, две с половиной тысячи лет тому назад.
Первый кинжал с отломанным концом, но сохранились самые важные и самые ценные его части; фигурное
навершие, бабочковидное перекрестие, двухлезвийный реберный клинок. На ручке с обеих сторон по три вертикальных гофра. Самым примечательным делающий кинжал индивидуальным, было именно художественное навершие, выполненное в виде двух голов горных козлов в зеркальном изображении — как бы соприкасавшихся затылками с закрученными рогами.
Второй кинжал был в общем похож на первый. С брусковидным навершием бабочковидным перекрестием с
двухлезвийным реберным клинком, правда, отломанным у самого основания. На ручке с обеих сторон три вертикальных гофра.
Мы скрупулезно, тщательно записывали все размеры находок, художники делали зарисовки, а фотографы — фотоснимки. Мельчайшие подробности могли пригодиться при выявлении аналогий и определении хронологии.
Уже во Фрунзе, просматривая публикации и многочисленные археологические таблицы, мы нашли ближайшие подобия кинжалу, приближающиеся к тождеству,— это случайная находка в Чуйской долине А. К. Кибирова и кинжал, входящий в состав Иссыкского клада, найденного К. А. Акишевым близ Алма-Аты (последний датировался VI -IV вв.
до н. э.).
Не остался без внимания и бронзовый ритуальный котелок со сферическим корпусом и массивными стенками.
Венчик у котелка слегка выступал, под ним был сохранившийся в целости носик-слив. Ручки у котелка не было, на ее месте под углом 90° от носика на туловище котелка зияло отверстие. Ручка, очевидно, была отломлена еще в те далекие времена, когда сосуд использовался по прямому назначению. Подобные изделия находили не раз в зоне былого расселения саков и савроматов.
Фрагмент же большого жертвенного котла был невыразителен, без орнаментов и украшений, которыми иногда отличались жертвенные котлы сакского времени.
Дарханские находки 1982 г. пополнили сакскую коллекцию экспозиции музея Института истории Академии наук Кыргызстана. Но значение их не только в этом. Они еще раз доказали, что озеро Иссык-Куль хранит много неразгаданных тайн. Необходим был подводный археологический поиск. К тому же, главной задачей нашего отряда был сбор материалов для очередного тома «Свода памятников истории и культуры Киргизской ССР. Иссык-Кульская область» А это, естественно, означало необходимость учета также и затонувших памятников.
Тайны озера Иссык-Куль