Архивы неизвестных документов но истории Оша
Став видным кокандским сановником, датхою Алая, хакимом Андижанского вилайета и, наконец, на короткое время главным визирем Кокандского ханства, Алымбек продолжал считать чуть ли не родовым имением алайские кочевья, а город Ош—ставкой кочевников-киргизов. Именно в Оше Алымбек возводит на собственные средства медресе, которое, по словам современников, своей архитектурой и красотой соперничало с ханским медресе в Коканде. До наших дней медресе не сохранилось, оно было разрушено где-то в 50-х годах нашего столетия, но остались фотографии и описания его, сохранились официальные юридические документы (вакф-наме) по оформлению в собственность этому духовному учреждению — в так называемый вакф — земель, торговых лавок и прочего имущества.
Согласно архивным документам, медресе было построено в конце 50-х годов XIX в. по правому берегу р. Ак-Бура на Кара-Суйской дороге, напротив базара. Возведено оно было из жженого кирпича, состояло из дарсханы, ханаки, 28 худжр — келий, в которых проживало три мудариса (духовных наставника) и от 80 до 100 учеников-мулл.
В архитектурном плане это было сооружение типично мусульманского культового назначения. В основе оно представляло собой прямоугольник, размером 40X50 м при общей высоте 5 м. Фасад украшали два 15-метровых минарета. Внутри двора имелись четыре гумбеза, мечеть, айваны, которые в праздничные дни вмещали тысячи верующих. Поскольку медресе располагалось на противоположной от центра города и базара стороне реки, Алымбек построил через Ак-Буру большой висячий мост. Первым главным мударисом в медресе был приглашен известный своей ученостью Хаджимат- алам.
Архивы хранят еще немало неизвестных документов но истории Оша и его учреждений. Где-те в их хранилищах затерялось и вакфное дело, зашифрованное под № 449 от 1901 г. о медресе и вакфе Алымбека-датхи. Но нами в свое время было обнаружено другое, более позднее, — из Канцелярии туркестанского генерал-губернатора, озаглавленное «Дело по всеподданнейшему прошению муллы Хасан-бек Алымбекова о восстановлении вакфных прав медресе «Алымбек-чек» в г. Оше Ферганской области», из которого вырисовывается и общая картина накопления и сосредоточения в хозяйстве медресе Алымбека земель и торговых лавок, т. е. образования и расширения вакфа медресе Алымбека.
На страницах этого оригинального документа читаем, что в 1276 г. х. (1859) Алымбек-датха пожертвовал в собственность построенному им самим медресе 5 тыс. кошей (примерно 1660 десятин, т. е. около 1825 га) земли. Это были земли всего селения Чин-Абад. Но исключались из пожертвования личные дворовые участки дехкан, размером в 2 танапа. Они, как говорилось в вакф-наме, составляли «неотъемлимую собственность их обитателей и должны были считаться свободными от всяких повинностей в пользу вакфного установления — медресе».
Можно предположить, что некогда это был свободный массив земли, который по распоряжению Алымбека оросили и сделали пригодным к земледелию. За труды каждый дехканин получал в полную необлагаемую собственность по 2 танапа земли — под приусадебный участок, а налог со всей остальной земли должен был поступать в пользу медресе Алымбека. Так была заложена основа земельной собственности медресе, которая с каждым годом расширялась. И сам Алымбек и впоследствии его наследники еще прикупали различные земельные участки как в самом Оше, так и в его окрестностях, оформляя их («жертвовали») в вакф.
Пожертвование Алымбека в вакф
Примечательно, что будучи не только крупным землевладельцем, но и собственником стад скота, Алымбек- датха беспокоился и о заготовке сена (что в целом не было характерно для кочевых киргизов). Ошское медресе Алымбека имело в вакфе и сенокосные угодья. В одном из архивных документов Кокандского ханства — поименном списке представителей духовенства по Ошскому вилайету — назван и вакф медресе Алымбека, имеющий свои сенокосы. Сохранился документ бывшего ошского хакима Султан Мурад-бека об освобождении от налогов с сенокосных угодий и виноградника сына Алымбека — Абдуллабека и даже его воинов.
Как следует из вакфного документа, мутавалием — распорядителем вакфа — Алымбек указывает себя, а за-тем это право должно будет, переходить к его наследникам. Спрашивается, зачем это было нужно Алымбеку — орошать земли, покупать их, а затем жертвовать в вакф духовному учреждению? Вызвано ли это фанатизмом верующего, отдающего большую часть своей недвижимости — земли — духовному училищу, или благотворительностью— пожертвованием земли для организации обучения в медресе и обеспечения учащихся? Вовсе нет!
Если это и имело место, то лишь для повышения «авторитета» этого феодала. Суть заключалась в другом. Согласно шариату, имущество, завещанное в вакф какому-либо учреждению, не может быть отчуждаемым: его нельзя продавать, нельзя и конфисковать. Но зато оно может быть (и это было чуть ли не повсеместно) освобождено от налогов в пользу государства, правда, для этого иногда еще требовалась так называемая «обельная» грамота. То есть вакф обладал еще налоговым иммунитетом. При условии же, что распорядителем вакфа устанавливался сам жертвователь, он не только ничего не терял, но и многое выигрывал.
Во-первых, жертвователь остается распорядителем дохода с вакфных земель (хотя в самом документе и оговаривается, какой процент идет лично мутавалию, какой — на ремонт заведения, какой — на содержание учащихся и учителей).
Во-вторых, он получает гарантию частной собственности и может не беспокоиться, что она будет конфискована. (А на этом Алымбек не однажды уже обжигался, неоднократно подвергаясь опале с конфискацией имущества).
В-третьих, обеспечивается правопреемственность наследия должности мутавалия, что гарантировалось самой религией — исламом.
И, в-четвертых, при всем при этом создавалась видимость богоугодного дела — «жертвовалась» своя собственность духовному учреждению — мусульманскому медресе или мечети.
Пожертвование Алымбека в вакф оказалось оправданным. Превратности придворной жизни, соперничество и межфеодальные усобицы привели к тому, что вскоре звезда Алымбека-датхи закатилась. Новый хан Худояр конфисковал все имущество Алымбека, кроме ... вакфа.
Вакф медресе Алымбека в Оше остался неприкосновенным и распоряжение им перешло в руки потомков киргизского феодала. Первым после Алымбека мутавалием вакфа медресе стал его старший сын Джаркинбай Мирза-датха, затем по очереди другие сыновья— Абдуллабек, Батырбек, Хасанбек и т. д. Последними мутавалиями были С. Таныбеков, Мулла Байба, Мулла Исами и, наконец, Абдулмаджит Абдулхакимов, который сдал все дела нашему информатору Д. Зайнабитдинову в вакфный отдел в 20-х годах уже при Советской власти.
Правда, не все они были из родового клана Алымбека — Курбанджан, но все в той или иной степени причастны к нему. В вакф, как неприкосновенную копилку, «жертвовали» свою собственность и наследники Алымбека и Курбанджан.
Вакфный документ (вакф- наме)
В 1292 г. х. (1875) Абдуллабек оформил в вакф своего отца два смежных участка земли по Ошскому саю в кварталах Шахидан-тепе и Сарай-куча, общей площадью около 14 танапов. На одном участке располагались торговые лавки. Право мутавалия Абдуллабек оставлял за собой. То есть фактически поддерживал традицию наследственного вакфа (вакф-авлод) своего отца. Как видно из последующих документов, на этих землях только лавок имелось 161, и зякет со всех них шел не в ханскую казну, а непосредственно на нужды ошского медресе Алымбека и его сына мутавалия Абдуллабека.
Для примера приведем сам вакфный документ (вакф- наме) и ханскую грамоту (иноят-наме) об освобождении вакфа от налогов. Первый дается в переводе туркестанских чиновников начала XX в., второй — в переводе, сделанном по нашей просьбе востоковедом из Алма-Аты В. П. Юдиным.
«Вакф-наме киргизского феодала Абдуллабека о по-жертвовании им двух участков земли в вакф медресе своего отца Алымбека-датхи в г. Оше 1292 г. х. (1875).
Медресе из жженого кирпича в г. Оше. Медресе состоит из дарс-ханы, ханаки и 28 келий. Границы: с запада — кладбище и сай, с юга — вакфные лавки медресе, с востока — дорога, с севера — кладбище.
Два участка земли по Ошскому саю, один около другого, длина участков 443 аршина.
1-й участок имеет границы: с запада — мельничный арык Мирза-Рахим арбакеша, с юга—дорога, с востока — Ошский сай, с севера — земля, находящаяся во владении Мулла Хусейн Али Мулла Пиримкулова, жертвователя, и Мулла Мухаммед Азиз Махзума Дамулла Тангрикумова.
2-й участок имеет границы: с запада — мельничный арык, с юга — земля Мир-Сеид Шейха, Абджуази Абдрахманбая Мулла Халь Мухаммедова и Абджуази Ишан Ходжи, с севера — дорога. На этом участке имеются лавки.
В месяц зиль каада 1292 г. х. Абдуллабек-датха сын Алымбека парваначи Хасанбек-биева заявил, что упомянутые участки земли он жертвует в вакф в пользу медресе. Мутавалием вакфа—сам жертвователь, а после него — потомство.
Доходы вакфа должны идти на ремонт медресе, а остаток должен делиться на 10 частей: 1 — мутавалию, 3 — мударису, 1 — имаму, 1 — муэдзину, сторожу и цирюльнику и 4 — в пользу учащихся».
Вакф-наме скреплен 20 печатями ошских казиев, улемов и прочих юридических и духовных лиц, ханской печати документ на имел.
Видимо, поэтому потребовалась еще «обельная» ханская грамота, которая тогда же и была выдана Абдуллабеку Худояр-ханом.
«В настоящее время да знают и ведают все хакимы, и амины, и казни, и благородные улемы, и шейхи ислама и [все лица], причастные к султанским делам и принявшие на себя ответственность в хаканских занятиях, и прочие саркары, и амины, и аксакалы, и все кедхудаи высокой державы, что в дни ежедневно возраставшего и вечно [нам] сопутствующего могущества нашего августейшего величества чубазират-пансат Абдуллабек-датха купил на берегу сая вилайета Ош многочисленные лавки с пригодной для застройки землей, превратил в вакф медресе, построенного его отцом, покойным Алымбеком-парваначи [и] изготовил вакфную грамоту, украшенную печатями казиев и улемов, [которая] удостоилась рассмотрения светлым взором нашего величества. Из [нашего к этому лицу] благорасположения и благоволения [мы], повелели, чтобы все хакимы, и амины, и саркары, и прочие имеющие отношение лица считали вакфы, границы которых определены в вакфной грамоте, абсолютным вакфом упомянутого медресе, не требовали и не стремились получить с него дирхемов и фулсов, не посягали на что-либо подобное из относящегося к упомянутым вакфам и, считая по этой причине решенным, не преступали [нашего] величайшего, обязательного для исполнения фирмана.
В месяце раджабе почитаемого года 1292 г. х. (1875)».
Этот документ был скреплен малой печатью Худояр- хана второго периода его правления — датой 1279 г. х. (1863) и представлял собой полноправную «обельную» грамоту, освобождающую вакф от всех налогов в пользу казны, доход с него теперь полностью поступал лишь медресе Алымбека, а распоряжался им мутавалий Абдуллабек.
Освобождение от налогов должен был подтверждать своими документами каждый новый хан, что обычно и делалось — но лишь в отношении своих сторонников. Явные враги могли и не получить такого подтверждения.
Абдуллабек, будучи приверженцем Исхака, объявившего себя Пулат-ханом и занявшего в последние месяцы существования ханства престол, такие «обельные» грамоты имел и от него.
Вакфный иммунитет
В 1292 г. х. (1875) Абдуллабек объявил специальным иноят-наме, что арык Ходжалят, находящийся во владении Абдуллабека-датхи, освобождается от хераджа, который должен поступать в пользу его вакфа, определенного мечетям Имам-Ата и Хыдьер-датхи. Сборщиком налогов предписывалось «ни под каким видом не касаться хераджа означенного арыка» ".
Надо сказать, что вакфный иммунитет сохранялся и в первые годы после присоединения Ферганы к России, даже в отношении явных противников последней, что не распространялось на частную собственность тех же лиц. Так, после бегства Абдуллабека в Афганистан и нежелания возвратиться, его собственные земли в местности Беш-Булак были причислены к казенно-оброчным статьям на основании распоряжения военного губернатора Ферганской области Скобелева в 1876 г. Однако земли, в свое время определенные Абдуллабеком в вакф различным учреждениям (как медресе своего отца, так и другим мазарам), не подлежали конфискации и остались неприкосновенными. Их мутавалиями были, как сказано выше, поочередно сыновья Алымбека.
Согласно ведомостям о медресе и мечетях Ошского уезда, в 1877 г. медресе Алымбека-датхи имело 71 торговую лавку и 34 танапа городской земли, с которой поступало доходу 319 рублей, да кроме того, шел доход с вакфных земель кишлака Чин-Абад в размере 437 рублей. Надо отметить, что даже после упразднения основного числа вакфов и отобрания основного фонда земель медресе и мечетей и перевода их в разряд казенных, вакф медресе Алымбека продолжал оставаться довольно состоятельным. По сведениям начальника Ошского уезда, в 1886 г. мутавалию медресе Хасанбеку только в городе принадлежало 80 торговых лавок, а по данным на 1906—1907 гг., за медресе числилось 120 торговых лавок. Несмотря на то, что после поземельно¬податного обследования большая часть земель отошла от вакфа в фонд казенных земель, ошское медресе Алымбека продолжало оставаться самым богатым. В 1891 — 1892 гг. на содержание мутавалия приходилось в год 160 руб., учащиеся старших классов получали по 20 руб., средних — по 10 и младших — по 5 руб. В целом доход от торговых лавок в 1901 г. составил 1350 руб. С земель же, которые в ходе поземельно-податного обследования были изъяты из вакфа и временно предоставлены в аренду населению на правах казенно¬оброчных статей, в том же 1901 г. был исчислен налог (но поступивший уже не вакфному медресе, а в казну) с 1307 десятин в сумме почти 3140 руб.
Живучесть вакфного установления сказалась даже после революции. Еще в первые годы Советской власти медресе Алымбека продолжало сохранять за собой только в г. Ош два участка пахотной земли и несколько торговых лавок, пока вакф не был окончательно ликвидирован. Принимал последние вакфные дела от медресе Алымбека представитель администрации советских органов уже упоминавшийся Д. Занабитдинов, передавший нам записи своих воспоминаний о медресе Алымбека и вакфе в г. Оше летом 1962 г.