Информационно-туристический интернет-портал «OPEN.KG» / Ош. Налоговый гнёт

Ош. Налоговый гнёт

Ош. Налоговый гнёт

Налоговые тяготы трудового населения города


Налог взимался и с зерновых культур у горожан — херадж, и с бахчевых— танап, и со скотоводства — зякет, с торговли—также зякет, взимался налог и с ремесленного производства, за юридические сделки, за наследование имущества, за сбор хвороста и т. д. Не зря русский ориенталист А. Л. Кун, собравший налоговые ханские записи-дефтеры после падения Кокандского ханства, писал о податном гнете: «Оставался, кажется, один воздух, за право дышать которым не бралось ничего». Налог взимался как натурой, так и деньгами. Широко использовалась трудовая повинность в форме ашара (не следует путать с ашаром — взаимопомощью и коллективным трудом объединившихся соседей). Тяжелой была, естественно, воинская повинность — так называемый «налог кровью».

Уже первые правители Коканда, которым удалось захватить Ош, пытались взимать с его жителей и ок-рестных киргизских кочевников налоги в свою пользу. Усиление гнета кокандских феодалов возрастало по ме¬ре утверждения их власти на юге Киргизии. О размерах податных поступлений хану из Оша и его округи в 40— 70-х годах XIX в. можно судить по данным русских путешественников прошлого столетия. Так, только натуральная подать хану в 1840 г. из Оша составляла 12 тыс. чариков (мера веса в 4 пуда) зерна—10 тыс. чариков джугары и по 1 тыс. чариков пшеницы и ячменя. В переводе на русские ассигнации это приносило доход в 38400 руб. Наблюдалась устойчивая тенденция к их увеличению, ибо все новые и большие налоги устанавливались каждым вновь взошедшим на престол в ханстве правителем.

К налогу деньгами с кочевников, вероятно, перешли ранее, чем с оседлого населения. Во всяком случае, к 70-м годам XIX в. он получил гораздо большее распространение. Это видно хотя бы из документов архива кокандских ханов, в которых налоги, например, по Маргеланскому бекству, включая Ош, Араван и другие киргизские районы, с оседлого населения названы в натуральном выражении (в чариках пшеницы, риса, хлопка, льна, опийного мака), а со скотоводческого — в денежном (в танга и тилла).

Денежный зякет представлял собой немалую статью ханского дохода. Достаточно сказать, что в последние годы ханства зякет со скота кочевников (илатие) Оша и Аравана, племен найман, тейпт, ургу, бига, уйгур, чучук ежегодно составлял один лак шестьдесят две тысячи девятьсот сорок танга - При этом в записях (дефтерах) указывался то район, то род и племя, то предводитель кочевников.

Отсутствие четкого учета показателей налоговых возможностей населения привело к развитию в широких масштабах откупной системы в Коканде и других городах ханства. А. Л. Троицкая, проанализировав хозяйственный архив кокандских ханов, приходит к заключению, что для последних трех десятилетий Кокандского ханства были характерны откупная система податей и правительственных обложений. Практика откупов по нисходящей ступени шла от хана к бекам, а от беков — ниже.

Иногда ханы, в обход беков, сами сдавали откупщикам сбор налогов с определенных районов бекства или кварталов городов.

После занятия Ферганы в 1876 г. начальник города Коканда доносил военному губернатору области: «Весь финансовый строй в Фергане при ханах велся по откупной системе, что одно уже дает серьезный повод сомневаться в справедливости заключающихся в дефтерах сведений; всем известно, что сборщики податей всегда обманывали ханов».

Все это вело к тому, что при взимании налогов по откупной системе «не соблюдалось ни время, ни срок и нередко даже и количество самой подати». Для то¬го, чтобы внести в казну требуемую с населения сумму, откупщики-налогосборщики занимали деньги под про-центы у ближайших купцов, взыскивая затем налог с трудящихся, отнюдь не безвыгодно для себя.

Таким образом и купцы постепенно втягивались в орбиту налоговой эксплуатации трудового населения. Сохранились расписки откупщиков трафаретного содержания: «Подписка о том, что вместо отданных ими кокандскому начальству за общество денег... —ныне они с согласия общества [собирают] следующий харадж с жителей».

Для получения в аренду или на откуп сбора хараджа обычно подавали прошение хану или беку и получали соответствующую грамоту, а население данного района оповещалось особым указом или извещением, где перечислялось количество зерновых, сданных в аренду или на откуп. «По-видимому, — с полным основанием замечает А. Л. Троицкая, — аренда или откуп в ряде случаев перепродавались несколько раз. Первым откупщиком или арендатором хараджа был саркар или доверенное лицо хана или бека, которое в свою очередь сдавало харадж в аренду амлакдару, находившемуся под его контролем».

Ош. Налоговый гнёт

Откупная система и ростовщичество.


В архивных материалах имеются документы, говорящие о ростовщических операциях в среднеазиатских ханствах, несмотря на формальный запрет мусульманством всяких сделок, приносящих проценты. Однако на практике ростовщичеством занимались даже духовные учреждения мусульманства — вакфные заведения.

Налоговый гнет и повинности тяжелым бременем ложились в первую очередь на плечи трудящегося населения, непосредственных производителей — городских ремесленников и дехкан. Феодалы, как кокандские, так и местные киргизские, сами принимали участие в их эксплуатации и к тому же пользовались всевозможными налоговыми льготами. На освобожденные от налогов (обельные) частные земельные владения феодалов выдавались специальные ханские грамоты, а их владельцы вносились в специальные списки — дефтери-тархани. Полностью или частично обельными выступало большинство вакфов.

Один из крупнейших вакфов Кокандского ханства — ошское медресе киргизского феодала Алымбека — был освобожден от всех видов налогов. Не только вакфные лавки и земли, пожертвованные Абдуллабеком, но и личные его земли были освобождены от налогов ханами и их правомочными наместниками. В частности, в архиве кокандеких ханов сохранилось распоряжение (патта) от 1287 г. х. (1870/71), адресованное некоему Мулле Барат-Махраму от Султан Мурад-бека об освобождении восьми бахйей (участков под дынями) от танапного налога. Мало того, одновременно подобным же распоряжением освобождались от танапного налога и собственные бахчи зависимых от Абдуллабека воинских чинов (батыров) Через три года Султан Мурад-бек новым документом подкрепляет свое прежнее распоряжением об освобождении в Ошском вилайете собственных земель (сенокосов и виноградников) как самого Абдуллабека, так и его воинов.




Освобождая представителей феодалов от налогов, хан тем самым передавал им право на ренту, которой распоряжался как правитель государства и верховный собственник земли. Нередко ханом уступалась рента не целиком, а частично, либо в качестве компенсации за услуги, военную службу или в результате «неполной» продажи земли. В таком случае часть ренты продолжала поступать государству в виде налога, а часть присваивалась феодалами.

Все ошские служители культа, законоведы и должностные лица освобождались от налога — танабана. В од-ном из документов архива кокандских ханов упоминаются следующие лица в Оше, с которых был взят налог, но поскольку он был собран незаконно, то подлежал возвращению владельцам: муфтии, аламы, ишаны, тура, бии, датха, саркары. От налогов освобождались также ошские дервиши, ходжи, имевшие специальные грамоты — ярлыки. Зато все бремя налогового гнета и некодифицированных поборов целиком ложилось на плечи трудящихся горожан.

По анонимному источнику середины XIX в. «Обозрение Кокандского ханства в нынешнем его состоянии», налоговый сбор в ханских городах основывался на количестве домов, лавок и некоторых статей производства. Общее количество налога определялось «круглым числом», а среди горожан раскладку и сбор производили свои аксакалы. С г. Ош собирали 1 тыс. чариков пшеницы, 1 тыс. чариков ячменя и 10 тыс. чариков джугары. В переводе на европейские меры исчисления это составляло: 64 т пшеницы, 64 т ячменя и 640 т джугары. При переводе натуральных сборов в денежные показатели выходило (при соотношении в то время: 1 тилла = 12 руб. 80 коп. русскими ассигнациями) 38400 руб. ассигнациями. Поскольку Налоги отдавались на откуп, то сбор получался частью натурой, частью деньгами.

Ош. Налоговый гнёт

Город Ош являлся крупным источником налоговых доходов кокандских ханов.


В середине 70-х годов XIX в. Ош поставлял в ханскую казну (вместе с Маргеланом) 19 тыс. руб. при всей сумме зякета ханства в 197,5 тыс. руб.. Торговый зякет с вывозимых в Кашгар товаров составлял от 10 до 20 танга (в зависимости от товара) в пользу хана. С каждой арбы зерновых взималось от 10 до 13 танга. Крупная торговля осуществлялась через посредников — маклеров, а торговыми сборами занимались крупные военачальники ханства, даже панджабаши (пятисотники). Картину маклерских сборов в г. Ош дополняют документы из архива кокандских ханов, хранящиеся в Ташкенте. Так, арендная плата маклера овечьего базара в г. Ош муллы Мир-Абдусаида в казну составляла в год 10 тыс. танга, а вся арендная плата маклера по всем сборам г. Ош Бахти Мухамед-курбаши достигала в год 113 тыс. танга.

Налоговый гнет особенно усилился в годы правления алчного Худояр-хана. Так, в 70-х годах в пользу ханской казны выплачивалось от населения Ошского бекства, т. е. Оша с приписанными к нему селениями, свыше 20 тыс. батманов натуральной подати зерном. В одной из своих статей А. Л. Кун писал о взимании с жителей Оша и восьми приписанных к нему селений 24 тыс. батманов зерна, а в другой — уже о 27 тыс. батманов с г. Оша и десяти причисленных к нему селений (один батман равнялся 4 русским пудам; средняя стоимость 1 батмана на базаре 2 руб). Пахотная подать с хлопка и огородных культур составляла в денежном исчислении 6000 тилла (монета достоинством в 3 руб. 60 коп. в прежнем исчислении). Кроме того, с городов Ош и Маргелан взыскивался зякет с товаров в сумме 8000 тилла, с городских базаров и весов — 1800 тилла, со скота окрестного населения — 3500 тилла, особым налогом облагались изделия ремесленников. В последние годы существования Кокандского ханства с г. Ош и округи (т. е. города и приписанных к нему тогда уже 20 селений) взималось: натуральной подати зерном (галя) 27 тыс. батманов, денежной подати с хлопка и огородов — 6 тыс. тилла. Всего в денежном выражении это составляло примерно 75 тыс. руб. ассигнациями.

Город Ош является крупным источником налоговых доходов кокандских ханов. Недаром его наместниками нередко выступали наследники ханского престола.

Для податных сословий горожан натуральные и де-нежные налоги усугублялись тяжестью трудовых повинностей. Кокандские ханы, беки, как и киргизские манапы, бии, не прочь были использовать даровую рабочую силу для создания ирригационной сети на своих землях, при постройке зданий и т. п. В архивной записке со сведениями о Кокандском ханстве (1874 г.) можно прочитать следующие строки о насильственном применении трудовой повинности: «Для проведения дорог, постройки ханских домов, для работы на его (хана.—авт.) пашнях и в его садах, а также для проведения арыков и каналов, рабочие сгоняются со всех концов ханства, причем они должны трудиться безвозмездно, а в случае неявки их на работу люди эти наказываются палками, причем случается, что их забивают до смерти... Иногда бывает и то, что несчастных ослушников ханской воли живыми зарывают в землю».

Все более усиливавшийся гнет вызывал различные формы социального протеста, волнения трудящихся города и села. Одним из крупнейших народных выступлений явилось восстание 1873—1876 гг., приведшее к крушению Кокандского ханства.
27-03-2018, 14:21
Вернуться назад