Зима Борис Михайлович

Зима Борис Михайлович – заслуженный учитель и заслуженный деятель науки Киргизской ССР

.
Профессор, внес заметный вклад в развитие высшего образования и подготовку научно-педагогических кадров республики, в разработку многих проблем истории Кыргызстана.

Учеба в Московском историко-философском институте явилась важным этапом в его жизни. Здесь бывший рабочий-токарь, выпускник рабфака овладел основами обществоведения и глубокими историческими знаниями.

В 1935 г. еще до защиты диплома Наркомпрос РСФСР предложил Б.М. Зиме выехать на педагогическую работу в один из вузов страны, где ощущалась острая нехватка преподавателей с высшим образованием. Он вновь, теперь уже с семьей, оказался в Средней Азии, в Киргизском государственном педагогическом институте. По прибытии в г. Фрунзе 1 апреля 1935 г. Борис Михайлович и его жена Анна Гавриловна были зачислены ассистентами: он – на кафедру всеобщей истории, она – на кафедру истории КПСС.

С этим учебным заведением связана вся трудовая и общественная деятельность Бориса Михайловича. В Киргизском государственном педагогическом институте и созданном на его основе в 1951 г. Киргизском государственном университете Б.М. Зима наряду с преподавательской деятельностью выполнял научно-административную работу в качестве декана истфака, заведующего кафедрой и заместителя директора по заочному обучению. Но главной всегда оставалась педагогическая и научная деятельность. Получив разностороннюю подготовку в Московском историко-философском институте, Б.М. Зима читал лекционные курсы и вел практические занятия по древней, средневековой и новой истории, по истории СССР.

В 1936 г. Киргизским государственным педагогическим институтом был осуществлен первый выпуск специалистов.

В следующем, 1937 г. по инициативе и под руководством Б.М. Зимы была осуществлена первая историко-археологическая экспедиция, положившая начало археологическому исследованию древней и средневековой истории Киргизии. Активное участие в экспедиции приняли студенты исторического факультета…

Родился Борис Михайлович Зима 20 июля 1908 г. в г. Кировограде – бывшем Елизаветграде, в многодетной украинской рабочей семье. Его отец Михаил Акимович был профессиональным литейщиком и на заводе проработал около 50 лет. Кроме Бориса, в семье было еще восемь детей. Многодетная семья еле-еле сводила концы с концами, поэтому мальчик по достижении школьного возраста не смог пойти учиться в школу. Грамоту осваивал с помощью старших братьев и сестер. Только в 1920 г., когда Борису исполнилось 12 лет, он пошел в школу, но через год оставил ее и отправился на заработки. Устроился учеником-литейщиком в частную мастерскую предпринимателя Шабли в городе Елизаветграде. Вот как о своих «университетах» пишет в «Автобиографии» Борис Михайлович: «С этого времени (декабрь 1921 г.) и до 1931 г. я с перерывами учился и работал. К 1925 г. я окончил 5 классов средней школы.

В 1925 г. бросил школу и поступил на завод «Чугун-Литье», где состоял в учениках токаря по металлу.

В феврале 1927 г. я пошел уже на самостоятельную работу в качестве токаря по металлу. Токарем работал до августа 1931 г. (был перерыв из-за учебы на рабфаке в феврале – июле 1930 г.)».

Вот такая незамысловатая, но трудная судьба мальчика Бориса Зимы. Она очень похожа на биографию многих ребят из рабочих семей, вынужденных зарабатывать с малых лет средства на элементарное существование, но стремящихся получить образование.

Сам он об этом пишет так: «Все годы – с 1925–1931 гг. (до поступления на учебу в Московский историко-философский институт) я одновременно с работой на заводе учился в вечерних школах, на курсах подготовки в вуз рабочей молодежи. Так я подготовил себя для поступления на III (последний) курс рабфака. На рабфак я был командирован Ташкентским горкомом комсомола. Рабфак окончил в 1930 г.».

В «Автобиографии» Борис Михайлович не стал останавливаться на географических подробностях своего жизненного пути в годы юности. Но «строгий» личный листок по учету кадров свидетельствует о том, что в г. Кировограде он учился и работал токарем по металлу на заводах «Чугун-Литье» и «Смена» до 1928 г., то есть до 20 лет. Но в сентябре 1928 г. он работает по этой же профессии в механических мастерских г. Ташкента. В 1930 г. – учащийся рабфака им. И.В. Сталина в г. Самарканде. В октябре 1930 г. по октябрь 1931 г. Борис Зима – токарь по металлу завода им. Петровского г. Херсона.

Следовательно, в течение трех лет в поисках работы и образования Борис Зима побывал в четырех городах Украины и Узбекистана.

Наконец, в 1931 г., он успешно сдает вступительные экзамены и поступает на исторический факультет Историко-философского института в г. Москве.

В 1935 г., как сообщает в «Автобиографии» сам Борис Михайлович: «Наркомпросом РСФСР я был направлен на работу в город Фрунзе в Киргизский государственный педагогический институт в качестве преподавателя истории.

Здесь я работал прежде рядовым преподавателем, затем наряду с этим выполнял обязанности декана исторического факультета, зав. кафедрой истории, истории древнего мира и средних веков, зам. директора по заочному обучению (все эти работы я выполнял не сразу, а в разное время)».

Первая экспедиция педагогического института в 1937 г., проходившая под руководством Б.М. Зимы, обследовала памятники истории и культуры на большей части территории Кыргызстана. Сообщения о результатах ее работы можно было прочитать в газете «Советская Киргизия» (28 июля 1937 г.) в его статье «Историко-археологическая экспедиция Комитета наук при СНК Киргизской ССР». Осенью того же 1937 г. в газете «Советская Киргизия» Б.М. Зима опубликовал статью «Историко-археологические экспедиции в Киргизии».

Экспедиция работала в разных регионах республики. В частности, в Нарынской области внимание участников экспедиции было сосредоточено на изучении памятника Таш-Рабат. В октябре 1937 г. в газете «Советская Киргизия» общественность республики могла ознакомиться со статьей Б.М. Зимы «Памятники древности. Таш-Рабат».

Экспедиция изучила городища Кошой-Курган и выявила несколько могильников в бассейнах рек Кара-Коюн, Ат-Баши и Нарын.

В Иссык-Кульской котловине были осмотрены памятники кочевого и оседло-земледельческого населения на участках от города Чолпон-Аты до села Тюп и от города Пржевальска до Тонской долины. У села Семеновка было обследовано место находки предметов сакского жертвенного комплекса, которые случайно были обнаружены местными жителями. В 1941 г. Б.М. Зимой была опубликована работа «Иссык-Кульские жертвенники».

Результаты находок в местности Ак-Улен – наскальные изображения и средневековые надписи – были описаны Борисом Михайловичем в газете «Комсомолец Киргизии» (18 апреля 1941 г.) в статье «Киргизия в древней и средневековый периоды». Интересный комплекс работ был проведен в районе Тюпского залива
В Чуйской долине особое внимание было привлечено к обследованию городищ Бурана, Ак-Бешим, Красная Речка, Сокулук, Беловодское и Шиш-Тюбе. В столицу республики город Фрунзе были доставлены каменные изваяния – памятники тюрок. Однако… особенно большой объем работы был выполнен членами экспедиции по фиксации курганов-могильников сако-усуньского периода истории Кыргызстана. Курганы, обнаруженные на участке трассы от города Фрунзе до села Чалдовар, были занесены на «археологическую карту».

В Таласской долине тщательному изучению был подвергнут гумбез Манаса: здесь были проведены всесторонняя фотофиксация, обмеры, собраны сведения у населения. После впервые произведенных раскопок внутри мавзолея были обнаружены три захоронения.

Здесь же, в Таласской области, вдоль трасс с. Кировское – г. Талас – зафиксированы гумбезы XVIII–XIX вв. На громадной скале в местности Кулан-Сай были обнаружены и сфотографированы надписи, высеченные на громадной скале и объединенные в 18 вертикальных строк. В этом же урочище Кулан-Сай, а также в ущелье Чиим-Таш обнаружены и зафиксированы скопления наскальных рисунков.

В долине реки Талас были изучены городища Садыр-Курган, Ак-Тюбе II (у селения Орловка), Ак-Тюбе I (у города Таласа) и в местности Кумыштат. А в бассейне реки Ур-Марал обнаружены следы древней ирригационной сети. Об этих находках можно было прочитать в публикации В. Борзукова «Историко-археологический кабинет пединститута» в газете «Советская Киргизия» от 14 декабря 1937 г.

На территории Ошской области участники экспедиции занимались в основном изучением истории городов Оша и Узгена, а также – городища у села Мады.

Экспедиция педагогического института стала первой, обследовавшей памятники истории и культуры на большей части территории республики. Она носила разведывательный характер, но результаты ее исследований уже тогда представляли большой научный интерес.

Материалы, собранные экспедицией, положили начало созданию историко-археологического кабинета при Киргизском пединституте. Впоследствии экспонаты кабинета пополнили фонды музея национальной культуры республики, а ряд наиболее уникальных находок, в том числе и иссык-кульские жертвенники, были переданы в дар Государственному Эрмитажу в Ленинграде.

Результаты работы экспедиции получили высокую оценку со стороны научно-исследовательских учреждений и отдельных ученых. В частности, крупнейший специалист археологии А.Н. Бернштам заметил: «В 1937 г. кафедра истории Киргизского педагогического института провела обследование значительной части Киргизии – Южной и Северной, причем удалось собрать весьма интересные в историческом отношении материалы. Среди собранных материалов особое значение имеют выявленные экспедицией случайные находки бронзовых вещей (жертвенники, светильники, котел) сакского периода; собраны коллекции по средневековому периоду. Большую научную ценность имеют фотографии памятников старины Киргизии».

Следует заметить, что в недавно вышедшей в свет первой части трилогии «История Средней Азии» Ю.Н. Рерих, обсуждая гипотезу о расселении протоиндоариев, ссылается на произведения А.Н. Бернштама как на источник. И среди них: «Археологический очерк Северной Киргизии».

Археологические исследования Б.М. Зима не прерывал вплоть до Великой Отечественной войны. В 1938–1941 гг. он вместе с другими преподавателями и студентами исторического факультета принимал активное участие в экспедициях Комитета наук при СНК Киргизской ССР и Института истории материальной культуры Академии наук СССР. В педагогическом институте на историческом факультете Борис Михайлович организовал студенческий археологический кружок и потом много лет успешно руководил его работой.

В 1938 г. Б.М. Зима вместе с увлекающимися археологией студентами обследовал место обнаружения сокулукского клада археологических памятников, относящихся к эпохе бронзы. Эта уникальная находка благодаря стараниям Бориса Михайловича была сохранена для науки. Впоследствии, правда через десять лет, эти предметы клада получили обстоятельное научное освещение в его статье «Очаг андроновской культуры в Северной Киргизии», опубликованной в Трудах Института языка, литературы, истории Киргизского филиала АН СССР (Вып. II. – 1948. – С. 113–127).

Педагогическую и научную деятельность Б.М. Зимы прервала Великая Отечественная война. В январе 1942 г. он был призван в ряды действующей армии и до Победы находился на полях сражений.

В личном листке по учету кадров, заполненном 23 декабря 1949 г., Б.М. Зимой замечено: «Участвовал в боях против немецких захватчиков в Великой Отечественной войне на фронтах: Воронежском с 8/VII–13/Х– 1942 г.; Юго-Западном с 16/XII.42 г. – 28/II.43 г.; 3-м Прибалтийском с 22/VI.44 г. – февраль 1945 г.; 1-м Украинском с 20/II–8/V.1945 г.
В графе: имеет ли ранения, отмечено: три ранения: 1. На Воронежском фронте 20/VII.1942 г. – в руку. 2. На III Прибалтийском – 24/VI.1944 г. – в голову. 3. На III Прибалтийском фронте 17/IX.44 г. – в живот.

Но обратимся снова к его автобиографии. Б.М. Зима пишет: «С 1/III– 17/IX.1943 г. я участвовал в боях против немецких захватчиков в районе Павлограда-Славгорода, вместе с частью попал в окружение. В результате того, что наша часть была рассеяна противником в деревне Черноглазово, я с 1/III–17/IX.43 г. скрывался на территории, временно оккупированной немцами. Скрываясь на оккупированной территории, я сохранил все воинские и партийные документы, оружие и воинскую форму. После выхода из окружения я вновь служил в рядах Советской Армии, неоднократно участвовал в боях, был два раза ранен».

И в личном листке по учету кадров, и в автобиографии Борис Михайлович пишет: «По партлинии имел взыскание, наложенное на меня парткомиссией при Политуправлении Вооруженных Сил СССР. Партвзыскание (строгий выговор с занесением в личное дело) было наложено на меня за несвоевременный выход из окружения». С этим «партвзысканием» Борис Михайлович прожил всю жизнь и не любил рассказывать нам, его ученикам, об этом, даже тогда, когда мы были уже коллегами.

Много интересного, и часто с юмором, Борис Михайлович рассказывал о войне, но в основном о тех событиях, которые происходили в период освобождения европейских стран от фашистов. Запомнился один эпизод, рассказанный нашим учителем: «Чехословакия – большое село – на площади перед управлением группа местных мужчин шумно и энергично обсуждает планы на будущее и… «употребляет» нецензурщину на русском языке.

Подхожу и спрашиваю: мужики, вы что это материтесь, да еще так громко? А они, ухмыляясь, отвечают: крепкое русское слово помогает!».

Мы, студенты исторического факультета, почти ничего не знали и о том, что Борис Михайлович службу в армии завершил в марте 1946 г. в Венгрии и что за боевые заслуги в борьбе против фашистских захватчиков он был награжден орденом Красной Звезды, медалями «За боевые заслуги», «За освобождение Праги», «За победу над Германией»… И только в день Победы – 9 мая, вдруг видели на груди его знаки боевых заслуг.

После возвращения из армии Б.М. Зима снова становится одним из ведущих преподавателей факультета, отдавая все свои силы и знания педагогической деятельности и продолжая заниматься научными исследованиями.

В 1946 г. Б.М. Зима снова возглавляет археологическую экспедицию Киргизского государственного пединститута по изучению наскальных изображений в урочище Саймалы-Таш – удивительного заповедника древнейшего изобразительного искусства Кыргызстана.

Саймалы-Таш – это древнейший и уникальнейший уголок на Земле. Вот как «воспел» его Леонид Дядюченко: «Так же змеятся тропы, соединяющие когда-то горные кочевья высокогорных пастбищ с земледельческими оазисами Аму- и Сыр-Дарьи, Оксуса и Яксарта древних. Так высоко поднят над миром Саймалы-Таш, так низко волочатся над перевальным гребнем изо дня в день и из века в век бегущие с запада на восток облака, что невозможно представить Саймалы-Таш без этого настойчивого мотива бега облачных теней, бега времени, постоянного гула предперевальных ветров в окружающих базальтовых скалах» (3).

В переводе с кыргызского Саймалы-Таш означает узорчатый, расшитый камень. Так местное население уже самим названием подчеркнуло своеобразие Саймалы-Таша, выделив его из прочих всех местонахождений древних петроглифов, а следовательно, и месторазвития самого творца этих петроглифов. Обычно их именуют здесь «сурот-таш», «тамгалуу-таш», то есть камень, помеченный рисунком или знаком – тамгой.

«Саймалы-Таш – это капелла, сикстина Тянь-Шаня, высшее, на что была способна та эпоха, эпоха бронзы» (4), – восклицает писатель от Бога, геолог по образованию – Леонид Дядюченко.

История открытия этой наскальной галереи никакой сюжетной интригой не отмечается. С незапамятных времен знали и рассказывали о ней пастухи, охотники, коренные жители аилов и кишлаков. Слухи о шаманской «горе Когард» достигали в семидесятых годах XIX в. даже Санкт-Петербурга, Русского географического общества и П.П. Семенова, в то время еще не Тян-Шанского. Летом 1902 г. близ перевала Кугарт во время изысканий по трассе будущей почтовой дороги топограф П.Г. Хлудов – известный в Туркестане художник и краевед – обнаружил в изобилии выбитые на камнях изображения людей и животных. После этого об этой наскальной галерее узнали члены Туркестанского кружка любителей археологии.

Но ни в начале ХХ в., ни позднее в Туркестане, да и в России тоже, не происходила научная разработка проблем эволюции искусства каменного века, и не только каменного. В книге «Очерки по первобытному искусству» А.А. Формозов писал: «Статьи об искусстве каменного века, неминуемо затрагивавшие вопрос о религии и идеологии древнейших людей, были тогда удобной мишенью для недобросовестных критиков, обвинявших авторов этих статей в поповщине, идеализме, марризме и т.п.».

Б.М. Зима, следовательно, стал первым профессиональным исследователем Саймалы-Таша. «В написанных затем статьях первоисследователь Саймалы-Таша высказал мысль о том, что обилие и разнообразие петроглифов этого комплекса охватывает столь большой отрезок времени, что он вместил в себя целую стадию в развитии древних насельников этих мест. Так, в сценах охоты он увидел поступательное движение от самых простейших форм добычи зверя до таких изощренных приемов, как травля собаками, преследование на коне, сооружение ловчих сетей, изгородей, загонов, применение луков, лассо, пращи, капканов и прочих охотничьих снастей, которые нам теперь неведомы и изображение которых мы, может быть, подчас принимаем за некие магические знаки и солярные символы.



В своем развитии охотничьи сюжеты сплошь и рядом переплетаются с сюжетами приручения животных, разведения их, то есть возникновения пастушеского скотоводства. Обилие этих изображений, концентрация их в одном месте и большой временный диапазон приводят историка к выводу, что горы Средней Азии, в том числе и Киргизии, были одним из очагов приручения животных, одомашнивания их, а стало быть, и развития скотоводства» .

Экспедиция провела фотографирование и эстампирование рисунков, а также их классификацию. Всего в урочище удалось выявить несколько тысяч изображений, дающих представление о многих сторонах жизни и занятиях древнего населения Кыргызстана.

Научные изыскания Б.М. Зимы нашли отражение в его публикациях: «Саймалы-Ташские наскальные памятники» («Советская Киргизия», 1946, 27 октября); «К вопросу о происхождении наскальных изображений» (Труды КГПИ.– Фрунзе, 1948. – Т. II. – Вып. 2); «Некоторые выводы по вопросу изучения наскальных изображений Киргизии» (Труды КГПИ. Серия истор. – Фрунзе, 1950. – Вып. 2); «Из истории изучения наскальных изображений Киргизии» (Труды Института истории АН Кирг. ССР. – Фрунзе, 1958. – Вып. IV).

Материалы исследований наскальных изображений урочища Саймалы-Таш легли в основу кандидатской диссертации Б.М. Зимы, которая была успешно защищена в 1948 г.

Возглавляемые им экспедиции и научные публикации 40–50-х годов сыграли важную роль в становлении кыргызской археологии как науки. Он был первооткрывателем интереснейших памятников эпохи бронзы, ранних кочевников, наскального изобразительного искусства. Его публикации по этим вопросам не утратили научной значимости и по сей день, хотя последующие исследования и позволили уточнить некоторые положения, высказанные им на основе изучения относительно ограниченного материала, которым располагала наука в то время.

Это касается прежде всего преувеличения влияния ахеменидского Ирана на культуру Семиречья в VI–V вв. до н.э. и атрибуции иссык-кульских жертвенников как материального аргумента в пользу исповедования зороастризма сакскими племенами. По этой проблеме Б.М. Зима подготовил работу «Иссык-Кульские жертвенники», изданную в 1941 г. Позднее новые исследования ученых привели к предположению о том, что мировоззрение саков содержало лишь «элементы зороастризма».

Описанные Б.М. Зимой жертвенники, как и вновь открытые другими учеными у с. Чельпек, г. Пржевальска и в Тянь-Шаньском районе, связаны с древним культом Солнца и огня в самых различных его проявлениях. Насколько этот культ был связан с зороастризмом, и в настоящее время не поддается определению.

Новые данные, полученные на основе изучения большого числа памятников андроновской культуры, позволили уточнить дату сокулукского клада, предложенную Б.М. Зимой. Если он считал, что клад представляет собой комплекс орудий ранней стадии эпохи бронзы, то сегодня все исследователи единодушно относят его к более поздней стадии.

Сохранили свое научное значение и статьи Б.М. Зимы по изучению наскальных рисунков Кыргызстана. Следует при этом иметь в виду, что последующие исследования с применением методов математической статистики расширили знания о них и дали новые наблюдения и выводы.

Таким образом, несмотря на новые материалы по древней истории Кыргызстана, обзорные работы Б.М. Зимы, как и его статьи по частным проблемам археологии, в историографическом и научном планах остаются необходимым пособием для всех, занимающихся изучением прошлого нашей республики.

Неизмерим вклад Б.М. Зимы в подготовку педагогических и научных кадров, в развитие исторического образования в республике.

Его школу лектора, руководителя семинаров и специальных семинаров, дипломных работ и диссертаций прошли сотни историков. В его лишенных внешних красок лекциях открывался живой мир научного познания. Доверие к пытливости студентов, вера в их творческие возможности вызывали плодотворную ответную реакцию. Он всегда чувствовал органическую потребность передавать свои огромные знания, воспитывая новые поколения ученых-историков. Он подготовил целую школу исследователей, которые трудятся в научных учреждениях и учебных заведениях республики. Особенно значительны его заслуги в подготовке национальных кадров-историков.

Умел Борис Михайлович заинтересовать своих учеников интересной, малоразработанной темой. Посчастливилось и мне писать дипломную работу под «неусыпным оком» Учителя. Тему избрали вообще неизученную, даже сегодня ею мало кто интересуется: «Возвращение и устройство киргизов-беженцев из Китая». Литературы почти никакой, кроме «Мятежа» Д. Фурманова. Пришлось почти все материалы буквально «извлекать» из архивов – нашего Государственного, да еще во время архивной практики – казахского, в Алма-Ате. И это пошло на пользу: дипломная защищена, а я теперь пожизненно предана истории.

Б.М. Зима отдавал много сил и времени научно-организационной работе. Проявляя постоянное внимание к проблемам развития науки и воспитания новых поколений ученых-историков, к вопросам исторического образования, Борис Михайлович разработал лекционный курс по историографии истории Киргизии, возглавил работу по составлению программ по истории Киргизской ССР для университета и для средней школы.

Проводил он и большую научно-редакторскую работу. Вышедшие в свет 13 томов «Трудов истфака» – плод неустанных забот и широкого научного кругозора Б.М. Зимы, неизменно оказывавшего огромную помощь молодым ученым факультета, работающим в самых различных областях исторической науки.

Борис Михайлович Зима всегда находился в гуще общественной жизни. Он неоднократно избирался членом парткома Киргосуниверситета, возглавлял методическую комиссию, руководил научным студенческим обществом, был организатором и участником многих интересных мероприятий на факультете, активно занимался пропагандой исторических знаний.

Широкая эрудиция, замечательные личные качества, глубокая и постоянная заинтересованность в развитии науки и подготовке кадров историков снискали ему уважение и любовь не только многочисленных учеников, но и всех тех, кто знал его лично, пользовался его помощью и поддержкой.

Ученый, широко известный педагог, воспитатель многих поколений исследователей, патриот и пропагандист науки, Б.М. Зима вносил огромный вклад в ее развитие.

Он был одним из инициаторов создания монографии «История Киргизской ССР». Работа над этим трудом была начата еще в конце 40-х годов. В начале 50-х годов был подготовлен макет «Очерков по истории Киргизской ССР» ч. I (с древнейших времен до 1917 г.). Автором предисловия и редактором этого тома являлся Б.М. Зима.

В 1956–1968 гг. вышло в свет три издания «Истории Киргизской ССР». В этом коллективном труде освещена история киргизского народа с древнейших времен и до наших дней.

Большое место в исследованиях профессора Б.М. Зимы занимает изучение вопросов истории Коммунистической партии. Он – член авторского коллектива первого и второго изданий «Очерков истории Коммунистической партии Киргизии» (1966, 1979 гг.).

Разработка профессором Б.М. Зимой вопросов истории Киргизии и ее парторганизаций в 1937–1941 гг. является существенным вкладом в историографию.

Значительное внимание в трудах профессора Б.М. Зимы уделено анализу процесса становления и совершенствования высшей школы, создания научных кадров Кыргызстана. Причем эти проблемы рассматривались с точки зрения эпохальных проблем развития хозяйства и культуры кыргызского народа. Реализация этих задач, как известно, в условиях Киргизии была сопряжена с целым рядом дополнительных трудностей. Предстояло сделать качественный скачок от патриархально-феодальных отношений и поголовной безграмотности к вершинам науки.

Пути и формы его конкретного осуществления нашли отражение в исследованиях Б.М. Зимы.

Профессор Б.М. Зима – один из ведущих специалистов в изучении проблем историографии. Краткий ретроспективный обзор его научного наследия показывает, насколько широк диапазон его исследования в этой области. Анализируя его работы, преимущественно носящие очерковый характер, можно заметить, что объектом изучения были не только отдельные стороны историографии Киргизии, но и обобщение целого этапа в становлении и развитии исторической науки в республике. Разноплановость тематики удачно сочетается с широтой хронологических рамок исследования. Библиография трудов профессора Б.М. Зимы не ограничивается работами чисто научно-исследовательского плана. В перечень его творческих изысканий можно включить исследования и научно-пропагандистского характера: разработки лекционных и программно-методических материалов для студентов. Позитивность такого рода исследований определяется прежде всего сочетанием в них научно-исследовательского характера с пропагандистской и педагогической направленностью.

Заметное место в научно-педагогической деятельности Б.М. Зимы занимает разработанный им курс «Историография истории Киргизии».

Как один из ведущих специалистов-историков, Б.М. Зима очень часто выступал на страницах журналов и газет с рецензиями на вышедшие в свет труды по истории Киргизии. Знание научного материала, принципиальность, доброжелательность – вот основные критерии его подхода к той или иной научной публикации.

Будучи разносторонне подготовленным педагогом и ученым, Б.М. Зима вел активную пропагандистскую работу, выступая на страницах периодической печати со статьями на русском и кыргызском языках, с докладами и сообщениями на республиканских и всесоюзных научных совещаниях.

Напомним, что сразу же после участия в работе I Всесоюзного совещания по высшей школе в мае 1938 г. в Москве Б.М. Зима развернул с участием студентов истфака работу по изучению памятников древности Киргизии. Заметным результатом этого стала организованная им в мае 1941 г. конференция историков, которая подвела итоги первых научных изысканий исторического факультета.

В феврале 1960 г. Б.М. Зима принял участие в работе межвузовской научной конференции в г. Воронеже, посвященной проблемам историографии отечественной и всеобщей истории, где выступил с докладом «Историческая наука в Киргизии после XX съезда КПСС».

В мае 1972 г. он принял участие в работе Всесоюзной научной конференции в г. Киеве, посвященной обобщению опыта написания истории городов и сел, фабрик и заводов, колхозов и совхозов СССР.

По приглашению Министерства высшего и среднего специального образования СССР Б.М. Зима принимал участие в январе 1973 г. в Всесоюзном совещании работников высших учебных заведений.

В ноябре 1977 г. в Москве Б.М. Зима участвовал в работе международной научно-теоретической конференции «Великий Октябрь и современная эпоха».

За заслуги в научно-педагогической работе, в воспитании молодежи Б.М. Зима награжден орденами Ленина, «Знак Почета», медалью «За доблестный труд». В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина – знаком «Отличник народного образования». Признанием больших заслуг Б.М. Зимы в подготовке учительских кадров республики явилось присуждение ему звания «Заслуженный учитель Киргизской ССР», а в области науки – «Заслуженный деятель науки Киргизской ССР». Многолетний труд Б.М. Зимы был отмечен грамотами Министерства высшего и среднего специального образования СССР, Министерства народного образования Киргизской ССР, Республиканского комитета профсоюзов и другими.

Весь 1979 год был насыщен большой педагогической и научной работой. В декабре 1979 г. Борис Михайлович скоропостижно скончался.

«…Он никогда не думал о себе. А дома все время боялся за меня и очень заботился…», – говорила нам, горюя о своем верном спутнике жизни, в тот печальный день Анна Гавриловна.

В 1982 г. увидела свет посмертная публикация трудов профессора Киргизского государственного университета Бориса Михайловича Зимы по самым различным, но всегда актуальным проблемам изучения исторического прошлого республики. Вместо предисловия помещен «Очерк жизни и деятельности профессора Б.М. Зимы», написанный его благодарным учеником – доктором исторических наук В.М. Плоских. Им же вместе с членом-корреспондентом Академии наук Кыргызстана, супругой Бориса Михайловича Анной Гавриловной и членом-корреспондентом АН К.К. Орозалиевым были подготовлены «Избранные научные труды по истории Компартии Киргизии и истории Киргизской ССР».

В нашей семейной библиотеке хранятся эти «Избранные труды» с автографом: «Дорогой Владимир Михайлович, эта книга на память о Борисе Михайловиче, который Вас Любил. Анна Гавриловна».

Воздавая должное профессору Б.М. Зиме, отдававшему без остатка все знания и силы делу процветания Кыргызстана, энтузиасту развития народного образования и науки в республике, кыргызский народ увековечил его память: на доме, где жили Борис Михайлович и Анна Гавриловна, помещена Мемориальная доска; одна из улиц г. Бишкека названа их именами, кабинет на историческом факультете Киргосуниверситета и школа № 2 г. Бишкека носят имя Б.М. Зимы. А научные работы профессора Б.М. Зимы продолжают занимать достойное место в исторической науке Кыргызстана.

… Не знаю, почему, но сегодня все чаще вспоминаются последние встречи с Борисом Михайловичем. Происходили они на даче, в кругу нашей семьи, рядом всегда были наши дети Вася и Света. Наверное, это ностальгия по ушедшему, чему-то очень дорогому. Сегодня мы сами уже вплотную приблизились к возрасту, в котором пребывал тогда наш Учитель…

Он имел обыкновение по пути на дачу выходить из автобуса на краткой «остановке» у водозабора (или быстротока, как называли ее некоторые дачники), примерно за 3 км до академических дач. И потом, не спеша, перейдя по мостику быструю горную речку, «прогуливался», как говорил сам Борис Михайлович, вдоль гор, из-за которых поднималось солнце…

О чем размышлял он, любуясь чудной красотой природы своей второй Родины, с которой связал всю свою жизнь? О Родине, где на ниве образования и науки трудились они вместе с приехавшей вслед за ним в Кыргызстан Анной Гавриловной; где родились и выросли их дети – Миша и Оля; где взрастил он немалое число преданных матери-Истории ученых… Возможно!

Но… что вполне объяснимо, если вспомнить нашего Учителя как Человека, это могли быть часы обыкновенного общения с горами, где сквозь траву на камнях виделись ему наскальные «письмена» наших предков. Возможно, обратив внимание на давно высохшее русло древней реки, под шум бурлящей рядом реки Аламединки он думал о прошедших седых временах. Главное, все это освещалось и согревалось всходящим солнцем. А вокруг –покой и тишина…

Путь к даче профессора Зимы проходил как раз по общей трассе, которая вела и к нашей, только нужно было свернуть в сторону и пройти метров 50. В его возрасте, а ему было под семьдесят, наверное, было непросто пройти почти трехкилометровый путь. У нас на даче он делал «привал» – как шутил Борис Михайлович.

Утро, и довольно раннее, я занята по хозяйству и вдруг слышу: «Доброе утро!». Выбегаю, радостно здороваюсь, а он спрашивает: «Валюнечка, а где твоя половиночка?» – это о Владимире Михайловиче, уже убеленном сединой, тоже профессоре… И так каждое воскресенье. И если вдруг в какой-то день не появится утром Борис Михайлович, мы тревожимся, а главное – преследует ощущение, что чего-то очень важного не хватает.

После взаимных приветствий два профессора садятся за столик в саду, я с детьми присоединяюсь к ним. Потом – легкий «дачный» завтрак и беседы, наши вопросы и его всегда веселые ответы, переходящие в интересные рассказы о юности, о прошлом, немного о войне, но главное – просто о жизни человеческой. Время «пролетало» незаметно, так же незаметно, как «подкрался» и к нам теперь очень преклонный возраст…

Однажды мне показалось, что он выглядит более усталым, не таким веселым, как обычно. Спрашиваю: «Борис Михайлович, Вы неважно чувствуете себя?». Он, махнув рукой, отвечает: «Есть немного!».

И тут же, вдруг оживившись, с присущим ему юмором рассказал о том, как в 1957 г. (?) он в Москве попал в больницу с инфарктом. Еле откачали, потом долго лечили. Перед выпиской лечащий врач прочитал целую лекцию о том, что можно и что противопоказано человеку, перенесшему инфаркт.

«Доктор, а если я не буду соблюдать ваши предписания, что произойдет?» – спросил выздоравливающий почти пятидесятилетний профессор. «Умрете», – отрезал доктор. «А если – буду?» – врач улыбнулся и сказал: «Все равно мы все когда-нибудь умрем…». «И стал я жить, как и прежде! Ничего не опасаясь, и до сих пор живу», – заключил, смеясь, Борис Михайлович.

Вопреки прогнозам медиков он прожил, причем очень активной творческой жизнью, еще более 20 лет, еще больше полюбив жизнь и как необходимую ее часть – своих учеников…

Тогда, более 25 лет назад, мне почему-то стало легко и просто, и почти радостно после его слов. Теперь, вспоминая о таких людях, как Борис Михайлович, думается: «Такими бывают люди, беззаветно любящие саму Жизнь! И эта Любовь к Жизни и есть завещание нашего Учителя…».

Обычно человеку как-то не свойственно среди житейских будней остановиться на время и вспомнить о том, что жизнь, к сожалению, скоротечна, и о завещании, оставленном тебе твоим дорогим Учителем. А напрасно…

Примечания

1. Бернштам А.Н. Археологический очерк Северной Киргизии. – Фрунзе, 1941. – С. 16.
2. Рерих Ю.Н. История Средней Азии. Т. 1. МЦР. – М., 2004. – С. 91.
3. Дядюченко Леонид. По тропе времени // Литературный Кыргызстан. – № 7–9. – 1994. – С. 119.
4. Там же. – С. 121.
5. Там же. – С. 123.

Воропаева В. А.