Не пришлось ученым побывать уже и в экспедициях. 1 августа 1937 г. оба профессора были арестованы, а через три дня, 3 августа 1937 г. появился приказ по институту:
«§ 1. К. Тыныстанова, как неоправдавшего доверия и на протяжении ряда лет не дававшего научной продукции Институту, с работы с 1 августа сего года снять.
«§ 2. Е. Д. Поливанова, как неоправдавшего доверия и срывающего выполнение производственного плана, с сего числа с работы снять.
§ 3. Сборники НИИ ЯП — «Вопросы орфографии киргизского языка», «Вопросы орфографии дунганского языка», работу И. Батманова «Части речи в киргизском языке», изданную под редакцией Поливанова, из обращения изъять.
§ 4. Работу Е. Д. Поливанова «Принципы терминологии дунганского языка» из набора изъять.
§ 5. Работу Ян-Шан-Сина «Гансуйский и шансийский диалекты», находящуюся в стадии набора, приостановить до пересмотра».
Партийным решением от 1 августа 1937 г. из обращения изымались все произведения Тыныстаиова, как изданные, так и в рукописях. Та же судьба постигла и научное наследие Поливанова. Самые плодотворные ученые нелепо обвинялись в срыве исследовательских планов и увольнялись с работы. Несколько позже им навешивают ярлыки «троцкистов», «националистов», «пантюркистов», в общем — «врагов народа» и вменяются в вину все мыслимые и немыслимые злодейства. Идеология властно вторгалась в жизнь, во все ее сферы, в науку— в том числе..
Через полмесяца с трибуны совещания актива работников народного образования, проходившего во Фрунзе 16 августа 1937 г., уже уверенно звучало:
«Тыныстанов и Поливанов,— говорил в своем докладе тогдашний зам. наркома просвещения Киргизской ССР Н. Д. Черкасов, несколько позже сам прошедший через ад репрессии,— всвоих работах проводили контрреволюционную националистическую линию, засоряли киргизский и дунганский язык... Поливанов — представитель индоевропейской школы, вел расовую линию, фашистскую, гитлеровскую линию в языковом вопросе... Другая фигура — Тыныстанов, союзник Поливанова, националист, проводил линию Абдрахманова, Алиева, проводил пантюркистскую байско-феодальную линию».
Нужны конкретные примеры, доказательства? Пожалуйста: тут же человек, не знающий ни одного, кроме родного языка, начинает уличать признанных лингвистов. Мол, для обозначения слова «связь» в дунганском языке есть свой термин, а ваш-де Поливанов предлагает искаженное слово, которое в буквальном смысле значит «туда-сюда».
Слово «Фрунзе» во всех языках означает «Фрунзе», а Тыныстанов, мол, предлагает на киргизский манер — «Пруизе», «Париж» — «Парич». И тому подобные лингвистические «опровержения».
«Вся эта работа,— говорилось на активе,— проходила на глазах у руководителей Института языка и письменности Валитова и Батманова, и эти люди не могли своевременно вскрыть их, начали вскрывать только сейчас и то туго, и не-большевистски».
Обстоятельства довлели над бывшими коллегами ученых, но и в этих условиях, к их чести надо сказать, они не проявляли особого рвения, что позже «зачтется» уже при обвинении их самих во всех грехах. Нужно было партийное решение. И оно вскоре последовало:
«Эта банда националистов и троцкистов не допускала для работы в Институте преданных партии и Советской власти молодых научных работников — киргизов и дунган, искажала киргизский язык, не допускала проникновения в киргизский язык советских интернациональных терминов и извращала их, занималась подрывной работой в области алфавита и орфографии, саботировала издание научных работ института, в том числе терминологических словарей, мариновала в шкафах института огромное богатство фольклорного материала, пыталась уничтожить его, раздавая на руки частным лицам, в результате чего этот материал обратно в Институт не возвращался»,— строки из решения от 4 сентября 1937 года, подписанного первым секретарем ЦК КП(б) Киргизии Аммосовым, который сам через два месяца был необоснованно репрессирован и расстрелян как «враг народа».
Труды профессора Поливанова