Перекочёвки кыргызов с зимних стойбищ на весенние и летние пастбища
Перекочёвки кыргызов на жайлоо
Большим событием в жизни кочевых киргизов были переезды с зимнего стойбища на весеннее, а затем на летние пастбища (жайлоо). Перекочевки южных киргизов описаны некоторыми путешественниками. Такое описание мы находим, например, у Г. Е. Грум-Ержимайло: «Уже ранней весной, в апреле, едва успевают развернуться почки деревьев и земля покрыться пушком, выходят из своих зимовок андижанские, ошские и маргеланские киргизы и длинной чередой со стадами и скарбом направляются в горы. Это громадный праздник для них. Этого дня они ждали всю нетерпимую и долгую зиму. Замкнутый на зиму в глиняный квадрат, служащий ему защитой от снежных буранов, киргиз, наконец, на свободе... В дорогу киргизы одеваются возможно роскошнее, и это мужчины и женщины — безразлично. Тянутся долго. Впрочем, иначе и нельзя. Крупный скот, небольшие табуны кобылиц, овцы и козы — слишком большие помехи для быстрого переезда. Им и торопиться решительно некуда — места их никто не займет, ибо каждый раз аул кочует в определенном и всем известном районе».
В более отдаленном прошлом кочевали крупными родовыми группами. Позднее в самом конце XIX и в начале XX вв., южные киргизы стали перекочевывать небольшими аилами, состоявшими из нескольких семей, обычно близких родственников. В первую очередь двигались более богатые семьи, за ними — остальные.
Пребывание на летних и осенних пастбищах продолжалось пять- шесть месяцев. Поэтому к переезду готовились тщательно. Юрту разбирали, связывали купольные жерди, складывали решетчатые стенки. На их концы надевали специально сделанные войлочные или ворсовые орнаментированные мешки. Сундуки с вещами, войлочные тюки, в которые завертывали все необходимое для постели, навьючивали на верблюда или лошадь. Вьюки старались украсить. Все мелкие вещи складывали в красочные войлочные мешки. Сундук, если не покрывали ковром, то обвязывали узорной красной тесьмой, а к углам прикрепляли яркие павлиньи перья. Пиалы складывали в футляры, которые привязывали к седлам.
Празднично украшали верблюдов. На них надевали попону (тоё мойнок), закрывавшую шею и голову.
Специально свитую из цветной шерсти (красной, черной, белой) веревку привязывали к отточенной палочке (буйла), которую вставляли в носовой хрящ животного. Одного из навьюченных верблюдов покрывали ворсовым или войлочным ковром, паласом.
Украшали и лошадей, на которых ехали молодые мужчины или женщины. На лошадь джигита надевали расшитую попону «дикак», а местами в юго-западной части области—вышитый войлочный потник «ширдак». Под женское седло клали красочно расшитый шелком по черному бархату чепрак. Особо украшали коня, на который садилась девушка или молодуха («келин»). На него надевали попону кулакчын, покрывающую голову, шею и спину животного.
Все скотоводы одевались в самые лучшие одежды. Женщины непременно надевали головной убор — тюрбан, украшенный вышивкой или серебряными пластинками. Молодые женщины закрывали лицо занавеской.
Порядок перекочевки у южных киргизов, судя по рассказам представителей разных родоплеменных групп, был неодинаковым. Во многих случаях впереди ехал старейший, всеми уважаемый житель аила. За ним двигались пожилые люди. Они вели на поводу верблюдов. Иногда нескольких вьючных верблюдов привязывали так, что они шли друг за другом. У каждого верблюда висел на шее колокольчик.
В других случаях порядок перекочевки был иным. Караван возглавляли молодые женщины, старики же ехали в конце. У киргизов группы кесек (Ляйлякский район) было принято, чтобы верблюдов вели не женщины, а джигиты. В некоторых местах верблюдов вели старухи, которые и возглавляли караван.
У отдельных групп было в обычае гнать скот впереди каравана, у других — позади. Часто караван заключали подростки, которые ехали на конях и быках. Маленьких детей старики обычно сажали па своих лошадей, а также на навьюченных верблюдов.
Юрты богатых и бедных кыргызов
