Арест О. Тынаева



Арест О. Тынаева

Жертва чудовищного оговора


За «правооппортунистическое выступление на пленуме Киробкома партии» О. Тынаев был исключен областной контрольной комиссией ВКП(б) из рядов партии.

Однако решение об исключении О. Тынаева из партии ЦКК ВКП(б) утверждено не было.

Партийные функционеры не представляли, что делать дальше с Тынаевым. Не оставлять же в республике? В их арсенале было одно испытанное средство. К нему и прибегли: под предлогом учебы отправили подальше. Пусть время сгладит происшедший инцидент.

О. Тынаев снова уезжает на учебу в Москву, но уже в аспирантуру КУТВ, где он проучился полтора года вместо положенных трех. В начале 1933 г. он был отозван в Киргизию и назначен заместителем наркома просвещения республики. Наркомом в это время являлся писатель и литературный критик Токчоро Джолдошев, сделавший немало для развития культуры и образования киргизского народа. Но и на этой работе О. Тынаев пробыл недолго. Через 8 месяцев, в октябре 1933 г. он снова переводится на партийную работу — ответсекретарем Каракольского райкома партии.

Вероятно, обстановка вокруг О. Тынаева к этому времени вполне нормализовалась. Об этом свидетельствует хотя бы то, что он был избран делегатом на IV Всекиргизский съезд Советов (1—6 января 1935 г. и даже был избран членом КирЦИК 4-го созыва. Но в августе 1935 г. ему вновь было вынесено партвзыскание — выговор. К сожалению, в личном деле О. Тынаева нет сведений о причинах этого наказания. Beроятно, это было следствием резолюции IV пленума Киробкома ВКП(б) от 30 июля 1935 г. «Об улучшений партийной работы в ходе проверки партийных документов». Пленум обкома партии констатировал неудовлетворительную реализацию в Киргизской парторганизации указания ЦК ВКП(б) об улучшении партийной работы. «Райкомы, —говорилось в резолюции — не изменили коренным образом методов своей работы и руководства, что подтверждается проведенной проверкой состояния партийной работы в ряде райкомов ВКП(б). «...В партийном просвещении еще до сих пор царит сезонность и нет решительного поворота к изучению истории партии и ее послеоктябрьского периода в особенности. Рабочим и колхозникам совершенно недостаточно разъясняются вопросы международного, и внутреннего положения СССР и политика нашей партии».

В числе «грешных» райкомов партии в резолюции 4 раза назывался и Каракольский, где в это время секретарствовал О. Тынаев. Конкретно в вину райкома вменялись: совершенно неудовлетворительная работа по созданию и выращиванию партийных, и в первую очередь, национальных кадров, неправильное -использование инструкторов райкома, использование их в качестве постоянных уполномоченных по различным кампаниям, потеря групп сочувствующих, проведение в деревнях открытых партийных собраний (!?) и т. п. Тон резолюции был выдержан в доброжелательно-деловом духе, без всяких призывов к укреплению классовой бдительности и оскорбительных ярлыков. Уже это настраивает на доверие в объективность к тем фактам, которые содержались в партийном документе. Что ж, недостатков в работе парторганизаций в то, время было немало. Допускались они, видимо, и ответсекретарем О. Тынаевым. Но с одним обвинением все же нельзя согласиться, а именно с тем, что «партийные собрания в деревне до сих пор проводятся, как правило, открытыми». Не из сталинской ли установки на превращение партии в закрытую организацию наподобие «ордена меченосцев» вытекала эта строчка партийной резолюции?




Не пройдет и пяти месяцев, как очередной V пленум Киробкома ВКП(б), состоявшийся 10—13 декабря 1935 г., все перевернет с ног на голову. По существу он полностью ревизовал в своей резолюции «Об итогах проверки партийных документов» решения предыдущего пленума по этому вопросу. На этом пленуме, прошедшем в духе погромных речей А. Я. Вышинского, огульному шельмованию подвергся целый ряд выдающихся партийно-государственных деятелей Киргизии — Ю. Абдрахманов, Дж. Садаев, Т. Джолдошев и многие другие. Напичканные десятками политических ярлыков типа «троцкисты», «правоуклонистское отребье», «басмачи», «уголовники», «националисты» и т. д., доклады, прозвучавшие на пленуме в истерическом тоне, призывали решительно бороться с «врагами партии и народа», преодолевать мягкотелость и либерализм к «антисоветским» и «антипартийным элементам». «Пленум считает, — говорилось в резолюции, — что достигнутые в результате проверки партийных документов повышение и заострение классовой революционной бдительности Киргизской партийной организации должны войти в плоть и кровь каждого коммуниста, стать тем самым качеством, которое особенно необходимо теперь большевикам». Отсюда и те либеральные наказания, вынесенные партработниками по следам предыдущего пленума, грозили перерасти в наказание с непредсказуемыми последствиями. Киргизская парторганизация стремительно скатывалась к трагической черте.

Приближалась трагическая развязка и для О. Тынаева. Подозревал ли он, что ему так просто не простят прошлых «ошибок»? Наверное, да! Ведь поиски «врагов народа», мнимых и реальных, уже с 1932 г., в Киргизии набирали темпы.

Наблюдение за деятельностью многих высокопоставленных руководителей, унесенных из жизни беспринципной политической игрой и упрямыми человеческими страстями, показывает, что в практике сталинской системы сложилось правило — перед тем, как отправить человека на плаху, его назначали на какую-нибудь ответственную должность. Поэтому новые назначения бросали людей в дрожь. Прошел через это испытание и О. Тынаев. 20 ноября 1936 г. бюро Киробкома ВКП(б) наметило О. Тынаева постпредом Киргизской АССР в Москве. 8 декабря того же года он был освобожден от должности первого секретаря Кара- Кольского райкома партии. А 21 декабря бюро Киробкома партии выносит по Тынаеву новое решение: «Отменить решение бюро о выдвижении т. Тынаева постпредом в Москве, Вопрос о его дальнейшей работе определить после разрешения вопроса в партийном порядке». А 30 декабря бюро обкома ВКП(б) выносит еще одно решение, где под грифом «секретно» разрешало Тынаеву отпуск с 5 января по 20 января 1937 г. Этими документами и обрывается личное дело О, Тынаева, ныне хранящееся в партархиве ЦК КП Киргизии. В дальнейшем события развивались по знакомому сценарию.

О. Тынаев был арестован по обвинению в причастии к контрреволюционной националистической организации — никогда не существовавшей социал-туранской партии, которой в вину инкриминировалась борьба за свержение Советской власти и реставрация власти баев и манапов, а также отторжение Советской Киргизии от СССР.

Надуманность этих обвинении обнажилась. О. Тынаев пал жертвой чудовищного оговора. Ради торжества исторической справедливости необходимо исправить трагическую ошибку, вернуть киргизскому народу честное, незапятнанное имя Осмона Тынаева.

Обвинение О. Тынаева в антипартийных грехах на II пленуме Кяробкома ВКП(б)


Оставить комментарий

  • bowtiesmilelaughingblushsmileyrelaxedsmirk
    heart_eyeskissing_heartkissing_closed_eyesflushedrelievedsatisfiedgrin
    winkstuck_out_tongue_winking_eyestuck_out_tongue_closed_eyesgrinningkissingstuck_out_tonguesleeping
    worriedfrowninganguishedopen_mouthgrimacingconfusedhushed
    expressionlessunamusedsweat_smilesweatdisappointed_relievedwearypensive
    disappointedconfoundedfearfulcold_sweatperseverecrysob
    joyastonishedscreamtired_faceangryragetriumph
    sleepyyummasksunglassesdizzy_faceimpsmiling_imp
    neutral_faceno_mouthinnocent