В «Цзяньханыпу» имеются существенные детали, позволяющие создать представление (правда, весьма туманное) о внешнем и внутреннем облике усуньской ставки в I в. до н.э. Сам владетель предпочитал жить в «круглой хижине, обтянутой войлоками». Значит ли это, что владыка усуней жил в разборной юрте? По-видимому, нет, так как юрта в полном смысле этого слова, т.е. жилище кочевников с разборным решетчатым остовом, появилась гораздо позже.
Исследователи архаичных жилищ кочевников установили, что «изобретение юрты и ее распространение относится, к середине I тысячелетия н. э. и связано с древнетюркской средой». Скорее всего, усуньский владетель обитал в крытом войлоком круглом неразборном жилище гуннского тина. Остается неясным, было ли такое жилище сезонным или в нем жили круглый год.
Наличие войлочных неразборных жилищ в ставке усуней не исключало сооружения построек из глины или камня.
Такие постройки раскопаны археологами на поселениях усуней близ города Кара-Балта (Кыргызстан) и в долине реки Кегень (Казахстан). Нельзя исключить и срубные деревянные постройки, известные пока только по облицовкам могильных ям. В Чигу были и капитальные вместительные сооружения. Известно, что для китайской принцессы, вызамуж за усуньского владыку, и ее придворного штата в Чигу был выстроен дворец. Дворец принцессы, скорее всего, был не дворец в полном смысле слова, а богатая усадьба, построенная по образцу ханьских жилищ состоятельных людей. Терракотовые модели таких усадеб известны по археологическим находкам в Китае. Они представляли собой несложные каркасные бесфундаментные сооружения, включавшие жилой дом, помещение у ворот, амбар, кухню, башню и другие хозяйственные постройки, образующие замкнутый четырехугольник, иногда разделенный внутренней стеной. Двускатная черепичная крыша опиралась на две внутренние деревянные колонны. До наших дней от такого дворца могли дойти лишь остатки плоской и полуциндрической черепицы, а также каменные базы для двух несущих колонн.
О сооружении дворцового типа на иссык-кульском поселении Сарыбулун свидетельствует находка в воде на глубине 1,5 м. монолитной каменной базы для колонны. База представляет собой невысокий цилиндр, расположенный на неправильной формы пятиугольном плоском основании. По своей форме сарыбулунская база отдаленно напоминает современные железные наковальни, однако едва ли была таковой, так как легко могла расколоться при ударе молотом. В китайских источниках название усуньской ставки буквально передано как «Чигучэн», где термин «чэн» означает укрепленное стенами поселение. В «Цзяньханыну» при описании смуты во владениях усуней упомянуто, что гарнизон Чигу выдержал многомесячную осаду превосходящих сил противника. Последнее обстоятельство позволяет предполагать наличие если и не неприступных, то вполне солидных фортификационных укреплений вокруг города.
Никаких других сведений о Чигу в письменных источниках нет. Все ранее предполагаемые локализации Чигу страдали одним, существенным недостатком — они были связаны с конкретным археологическим памятником, относящимся к античному времени. Письменные источники достаточно определенно указывали на район юго-восточного Прииссыккулья — от р. Тосор до р. Тон. Точную локализацию затрудняла путаница в древних картах, на которых Чигу были отмечены не только на Иссык-Куле, но и в Кочкорской и даже в Чуйской долине. Ученые, специально исследовавшие этот вопрос, полагают, что на древних картах, видимо, нет путаницы. Разнобой был вызван тем, что на картах обозначался не сам «Город Красной долины», а различные ставки усуньских кунбагов, местопребывание которых в разное историческое время менялось, но название ставки по традиции оставалось прежним.
