Знакомство Чокана Валиханова с Семеновым-Тян-Шанским. Часть 3



Знакомство Чокана Валиханова с Семеновым-Тян-Шанским. Часть 3

ПРОСТО СЕМЕНОВ


Осенью 1857 года в Омск, после путешествия по Сред¬ней Азии, вернулся Петр Петрович Семенов — просто Семенов. Но впоследствии, после того как слава об этом путешествии разнесется по всему миру — Петр Петрович был первым ученым, посетившим Центральный Тянь-Шань — полное имя его будет писаться П. П. Семенов-Тян-Шанский.

За 1856—1857 годы Семенов побывал во многих местах Казахстана, объехал высокогорное озеро Иссык-Куль, расположенное среди хребтов Тянь-Шаня, побывал в верховьях Нарына, видел величественный, покрытый ледниками массив Хан-Тенгри; он собрал богатейшие коллекции, ознакомился с бытом населения... И все же Семенов понимал, что сделанное им — лишь первый шаг к познанию Средней Азии, не говоря уж о Центральной, куда ему не удалось проникнуть.

В дальнейшем судьба его сложится так, что сам он не совершит больше ни одного значительного путешествия. Но зато мысль его будет постоянно прикована к Средней и Центральной Азии; всякое начинание, всякий дерзкий замысел, направленные на их изучение, будут находить у него горячую и, что особенно существенно, практическую поддержку. Пржевальский, Потанин, Роборовский, Грумм-Гржимайло и многие другие в той или иной степени будут обязаны своими успехами Петру Петровичу Семенову-Тян-Шанскому и на всю жизнь сохранят благодарное воспоминание о нем...

В год возвращения из экспедиции, имея от роду тридцать лет, Семенов уже был видным ученым. Универсально образованный, отважный, он отличался удивительной способностью привлекать к себе людей, заражать их своим энтузиазмом, вдохновлять на подвиги... Высоколобый, с крупным мясистым носом и жесткими прямыми губами, при первой встрече он производил впечатление человека замкнутого, сурового, несколько даже высокомерного; впечатление это, впрочем, исчезало, как только Семенов поворачивался к представленному и тот встречался с его умным внимательным взглядом, улавливал легкую доброжелательную улыбку, сразу изменявшую выражение лица...

Семенов умел не только рассказывать, но и слушать, не только поучать, но и учиться, и, быть может, поэтому собеседники так охотно открывали ему душу, а он, поняв искренность стремлений, столь многим сумел помочь...

Еще в 1856 году, отправляясь в свое путешествие, Семенов познакомился в доме либерального губернского деятеля Гутковского с молодым офицером-казахом Чоканом Чингисовичем Валихановым. Прямой, насмешливый, резкий в суждениях, Валиханов не случайно запомнился Семенову: этот офицер, натуралист-любитель, отлично знал быт своего народа — казахов — и мечтал, как и Семенов, о путешествиях по Средней и Центральной Азии. Семенов тогда же, и не без некоторой зависти, подумал, что Валиханов обладает перед ним несомненным преимуществом: казах может проникнуть без особых затруднений в те районы Азии, куда русского едва ли до¬пустят бдительные китайские чиновники. Впрочем, тогда, в 1856 году, Семенов вскоре забыл об этих размышлениях — он был целиком поглощен собственными замыслами. Но, завершив свои исследования, Семенов вспомнил о молодом казахе...
Знакомство Чокана Валиханова с Семеновым-Тян-Шанским. Часть 3

Отдохнув с дороги, Семенов пошел навестить Валиханова.

Валиханов жил в центре города, в той его части, которая в просторечии называлась «Мокрое». Миновав сенную площадь — день был не базарный и лишь клочки втоптанного в грязь сена напоминали о назначении площади — Семенов выбрался на деревянный тротуар; подобрав полы длинной шинели,— доски прогибались, звонко хлюпая по воде, стоявшей под настилом,— он стал осторожно пробираться вдоль низких, вросших в землю, одноэтажных домиков, подозрительно косясь на гигантскую, без конца и края, лужу, заливавшую всю улицу, по которой плавали табунки домашней птицы. Миновав единственный высокий, с мезонином, дом купчихи Коробейниковой, Семенов подошел к приземистому — окна у самой земли — дому. Повернув ржавое кольцо запора и толкнув калитку, он предусмотрительно заглянул во двор, опасаясь злых сибирских собак.

— Есть здесь кто-нибудь? — окликнул он.

Пожилая, повязанная платком до самых бровей хозяйка-сибирячка провела его к комнате Валиханова. Семенов постучался и, услышав голос хозяина, толкнул дверь.

Валиханов сидел в кресле напротив двери в новеньком, с иголочки, мундире. Черноволосый, смуглый, с широкими скулами и косо прорезанными черными глазами, он ничем не отличался от других, много раз встречавшихся Семенову казахов, и лишь внешний лоск, приобретенный в корпусе и армии, выделял его.

— Вы? — Валиханов стремительно вскочил, шагнул навстречу, но, не зная, как вести себя, остановился, вытянув по привычке руки по швам.

Семенов улыбаясь взял его за плечи и ласково встряхнул...




Они разговаривали долго, не торопясь. Рассказывая о себе, Семенов приглядывался к Валиханову. Этот сын казахского султана, ставший адъютантом генерал-губернатора Западной Сибири Гасфорта, быстро усвоил привычки привилегированного сословия: комната его была обставлена не без вкуса, с барской роскошью, повсюду виднелись дорогие безделушки, до которых Валиханов был большой охотник. Семенов обратил внимание на ногти Валиханова — отточенные, холеные. Все это немного беспокоило Семенова, вызывало чувство смутной тревоги за этого талантливого человека. Он знал, как легко соблазняют вот таких выходцев из иной социальной среды внешние, показные атрибуты цивилизации...

Осторожно, стараясь не обидеть, Семенов намекнул на это Валиханову. Тот понял и усмехнулся.

— Я верю в вас, Чокан Чингисович — говорил Семенов,— верю, что вы можете много сделать для науки, для своего народа. И поэтому немножко боюсь за вас. Кому много дается, с того много и спрашивается, а вам много дано... В прошлую нашу встречу я советовал вам ехать учиться в Петербург...
Знакомство Чокана Валиханова с Семеновым-Тян-Шанским. Часть 3

Валиханов кивнул, подтверждая, что помнит об этом.

— Вам, действительно, следует получить добротные, систематические — тут Семенов выразительно поднял вверх указательный палец — знания по истории Востока, его этнографии, филологии, пополнить свое естественно-историческое образование... И все-таки я собираюсь сделать вам неожиданное предложение — я предлагаю вам временно отложить ученье в Петербургском университете и совершить... Готовы ли вы к рискованному путешествию?..

Уже давно, почти тотчас после прихода Семенова, подсознательно угадал Валиханов, что не случайно зашел к нему путешественник, что нечто большее, чем простое желание поговорить с малознакомым человеком, привело его к нему. Не сразу осознал это Валиханов, но странное необъяснимое беспокойство, бередящее душу, глухое недовольство волновали его, мешали сосредоточиться, злили... И вот теперь все разрешилось неожиданно просто— именно за этим пришел Семенов, и именно этого все время ждал Валиханов.

— Да, — жестко, без раздумий сказал Валиханов и сделал такое движение, словно хотел сбросить с себя всю мишуру. — Но что вы имеете в виду?..

Семенов медлил...

— Я не знаю, как отнесутся к моему путешествию петербургские коллеги, —тихо, сосредоточенно глядя на зашторенное окно, заговорил Семенов, —но самому мне ясно: сделано мало, очень мало.» Я сумею кое-что рассказать о природе Небесных гор, я установил, что нет на Тянь-Шане вулканов, предсказанных Гумбольдтом. Но Тянь-Шань — это лишь первый порог на пути в Центральную Азию. И я не перешагнул этого порога, я только поднялся на него. Вернуться сюда в ближайшие годы мне не удастся, — Семенов доверительно посмотрел на Валиханова и, не сдерживая вздоха, пояснил: — Тяжела жизнь на Руси, и покуда не освободим мы крестьян от крепостной зависимости, лучше она не станет. А освобождение близится! — лицо Семенова просветлело, и он возвысил голос. — Близится! И я спешу в Петербург, чтобы принять участие в подготовке реформы... Да, но мы отвлеклись. Что если вам, Чокан Чингисович, сделать следующий, после меня, шаг? Вы могли бы проникнуть в Кашгарию — ту самую Кашгарию, о которой сложено столько легенд... Бог весть что творится там сейчас — смутные слухи ходят о войнах, восстаниях... Да и в восточных провинциях Китая неспокойно: Гасфорт рассказывал мне о восстании тайпинов против маньчжурских правителей. Из Петербурга мне писали, что в Кашгар пытался проникнуть немецкий путешественник Адольф Шлагинтвейт. В последнее время он служил у англичан, а они давно интересуются Средней Азией. По расчетам, Шлагинтвейт уже должен был выйти к нашим постам, но почему-то не вышел. В Европе обеспокоены его судьбой... Короче говоря, Кашгария, или Алтышар, — сплошная загадка.
Знакомство Чокана Валиханова с Семеновым-Тян-Шанским. Часть 3

Валиханов, задумавшись, взял пилку для ногтей, повертел ее в руках и бросил на стол.

— Вы сами поговорите с Гасфортом? Семенов кивнул.

— На днях я встречусь с ним и расскажу о нашем Плане. Его заинтересуют военные сведения об Алтышаре, ну а вы не должны забывать о науке...

Уже собравшись уходить, Семенов сказал:

—- Я чувствую себя все-таки глубоко виноватым перед вами, Чокан Чингисович, Вы очень молоды, а я соблазняю вас на предприятие в высшей степени опасное... Вы можете проникнуть в Кашгар только тайно, но если там
установят, что вы русский офицер...

По следам Шлагинтвейта. Чокан Валиханов. Часть 2


Оставить комментарий

  • bowtiesmilelaughingblushsmileyrelaxedsmirk
    heart_eyeskissing_heartkissing_closed_eyesflushedrelievedsatisfiedgrin
    winkstuck_out_tongue_winking_eyestuck_out_tongue_closed_eyesgrinningkissingstuck_out_tonguesleeping
    worriedfrowninganguishedopen_mouthgrimacingconfusedhushed
    expressionlessunamusedsweat_smilesweatdisappointed_relievedwearypensive
    disappointedconfoundedfearfulcold_sweatperseverecrysob
    joyastonishedscreamtired_faceangryragetriumph
    sleepyyummasksunglassesdizzy_faceimpsmiling_imp
    neutral_faceno_mouthinnocent