Почитание женщины у кыргызов

Величие и достоинство женщины-матери

Как уже говорилось выше, ислам суннитского толка, распро­странившийся среди кыргызов, в дальнейшем был изрядно при­способлен к местным обычаям и обрядам. В свою очередь, это способствовало централизации и структурированию на более высоком уровне языческих культов и верований, общественной идеологии в целом, вобрав их в себя как подчиненные элементы.

Вопреки установлениям исламской религиозной доктрины и осуждению мусульманскими муллами кыргызы сохранили мно­гие элементы язычества в культурной ткани общества как доми­нирующие факторы общественной жизни.

Издревле высшим божеством центральноазиатские кочевни­ки, в том числе и кыргызы, считали Тенгри (Небо). Как отмечают современные ученые, тенгрианство - религия, в которой зало­жено высшее жизненное начало для кочевников. Тенгри - созда­тель духовной бесконечности, предначертавший судьбу людей. Он - источник всех творений мира, его присутствие ощущается во всех явлениях, видимых и невидимых. Неудивительно, что кыр­гызы до сих пор обращаются к нему: «Тецир колдосун» («Пусть благословит Тенир»), «Тецир урсун» («Пусть покарает Тенир»), «Тецирим кубее» («Свидетель Тенир») и т.д.

Наряду с культом поклонения Тенгри у кыргызов было ши­роко распространено почитание Жер-Суу (Земли и Воды) - пра­родительницы и источника жизни, Огня - хранителя семейно­го очага, обладателя очистительной силы. Жер-Суу приносили жертвы два раза в год - с приходом весны и началом окота скота и поздней осенью - во время подготовки к зиме. До сих пор многие кыргызы, пережившие природные катаклизмы (землетрясе­нии, наводнения, засухи и т.п.), совершают обряд Жер-Суу таюу - жертвоприношение Земле и Воде.

Фетишизация предметов окружающей среды, почитание при­роды отражались и в поклонении духам - хозяевам гор, родни­ковых источников, озер, камней, деревьев и т.д. У кыргызов они являлись элементом мусульманской религии и имели форму по­читания освященных исламом мест.

Органично вплелся в ткань ислама и кыргызский шаманизм, ибо действия местных бакши не противоречили исламской мис­тической традиции. Кроме того, среди мулл-миссионеров, несших ислам кочевому кыргызскому населению, было много монахов- суфиев и мусульманских дервишей. Считалось, что они, помимо знания текста Корана, как и кыргызские бакши, обладали маги­ческими способностями изгонять нечистую силу, излечивать лю­дей от различных болезней.

В жизни общества номадов безусловно была велика роль мужчины, однако кыргызы, как и другие кочевые народы, особо не культивировали главенство мужчины над женщиной.

Почитание женщины у кыргызов является давней традицией. Оно начинается с культа праматери Умай-эне - супруги языческо­го верховного бога Тенгри. До сих пор кыргызки-знахарки при ле­чении младенца свои действия начинают словами: «Менин колум эмес - Умай эненин колу» («Не моя рука, а рука Умай-эне»). Кыр­гызы в героическом эпосе «Манас» позволили главному герою Манасу потерпеть поражение в личном поединке лишь один раз - от Сайкал, женщины. Жаныл Мырзе - девушке, ставшей предво­дителем рода благодаря силе, меткости, отваге и прозорливости, посвящен отдельный эпос.

Директор Петербургского ботанического сада В.И. Липский, побывавший в Кыргызстане в 1903 г., писал, что женщины едва ли уступают в верховой езде мужчинам и «ни у одного мусульманского народа женщины не пользуются такой свобо­дой, как киргизка». Действительно, женщины-кыргызки в оп­ределенных условиях имели право на голос и в решении многих общественных проблем. Ярким свидетельством того является жизненный путь и общественная деятельность Курманджан датки - «царицы Алая». Во-первых, она, несмотря на предписа­ние Корана, возражение родителей и осуждение окружающих, ушла от нелюбимого мужа и вышла замуж за любимого человека. Во-вторых, после смерти мужа Алымбека датки она приняла браз­ды правления на Алае, а затем получила и титул датки от бухарско­го эмира - «опоры и оплота ислама на земле». В- третьих, благода­ря ее мудрости, дальновидности, дипломатичности и авторитету в тяжелейший, судьбоносный период истории кыргызов на Алае сохранялся порядок: было остановлено бессмысленное, разорительное противостояние многократно превосходящим русским войскам, не допускались междоусобицы и набеги. И хотя признание ее авторитета кокандцами и русскими было продиктовано геополитическим положением ее вотчины - Алая, в дальнейшем в их взаимоотношениях немалую роль сыграли и ее личные качества.



Материалы анализа общей религиозной обстановки среди кочевников- кыргызов не позволяют утверждать, что Курман­джан датка была одной из не очень строгих последовательниц предписаний ислама, как и значительная часть ее сородичей и соплеменников. Судя по ее действиям, поведению и продви­жению на политической арене, она была истинной верующей, знающей тонкости Корана и шариата. В противном случае почти в одиночку и в условиях тех лет она не смогла бы расторгнуть свой брак, никогда бы не получила благословения на властвование от бухарского эмира и кокандского хана, считавших себя «опорой ислама» в регионе. Косвенно подтверждает ее религиозность и то, что она на многих фотографиях не смотрит прямо в объек­тив, т.е. поступает согласно предписаниям ислама.

Однако принятие кыргызами-кочевниками ислама суннит­ского толка сыграло значительную роль в формировании личнос­ти Курманджан датки как предводителя племени и политическо­го деятеля с одновременным сохранением величия и достоинства женщины-матери.

Предание гласит: когда Курманджан датку пригласили на прием к генерал-майору М.Д. Скобелеву, она проехала на своем иноходце по ковровой дорожке до места, где стоял русский генерал. На вопрос: «Почему не пешком, как принято в таких случаях?» - она ответила: «Я мать, а матери не к лицу ходить пешком при сыно­вьях!». В этом поступке и ответе явно просматривается сущность своенравной, вольнолюбивой, гордой кыргызки, властительницы, не отягощенной никакими условностями. Так произошел один из забавных и во многом поучительных эпизодов встречи двух разных цивилизаций, поначалу чуждых друг другу культур. В следующих главах нашей книги мы будем еще не раз акцентиро­вать внимание на самобытности культурной среды кыргызского этноса, проследив на примере жизни Алайской царицы процесс постепенного вхождения кыргызов в единое цивилизационное пространство Российской империи.

Слияние исламской религиозно-идеологической системы с языческой религиозно-философской системой кыргызов