Пятый тип кулачков-подвесок
Еще один тип кулачков-подвесок
Наконец, есть пятый тип кулачков-подвесок. Правда, они позднего происхождения. В свою очередь они делятся на два подтипа:
1. Примитивные по выделке металлические лапчатые подвески, происходящие из отдельных памятников северо-восточного Казахстана, Хакасско-Минусинской котловины, Мингечаура, Чечено-Ингушской АССР и ряда памятников Древнего Ирана. Минусинские лапчатые подвески, названные карасукскими изготовлены методом штамповки или вырезаны из листового железа или серебра. Размеры их колеблятся от 6 до 2,5 см. Эти находки, правда, характерны только для памятников II-I тыс. до н.э. и свидетельствуют об очень древней традиции, связанной с культом руки.
2. Близкие по форме к предыдущим, однако довольно поздние по происхождению подвески, которые начали распространяться с внедрением ислама в Средней Азии и Иране, а также под влиянием шиизма. Это изображение пятерни, повсеместно встречающейся на памятниках материальной культуры Ирана, Хоросана, Памира, словом, везде, где шиитская пропаганда имела значительные успехи. В памятниках этого времени встречаются отпечатки пятерни, которые связывают о ладонью руки четвертого и последнего праведного арабского халифа (656-661) и первого имама шиитов Али. Сам факт выбора "панджа" в качестве символа шиитской секты, наводит также на глубокие размышления, хотя идеологи шиизма объясняют это явление очень примитивно. В средние века и новое время изображение оттиснутой по сырой глине на сырцовых и жженных кирпичах человеческой ладони с растопыренными пальцами наблюдались на городищах Хурмузфара в Мервской области на ряде памятников прикладного искусства IX-ХIII вв., и даже на предметах несторианского культа. В эту эпоху даже вырезались глинянные печати с изображением пятерни. Массивные пятерни, отлитые из железа, украшали "Туг" над воротами мазара XV в. в пригороде Карши, где покоится прах известного врача, очевидно, шиита Ходжа Убайди Джаррох, а также на надгробии одного из мазаров в селении Каратаг близ Душанбе. Отпечатки пятерни, оставленные на белой штукатурке стены, вырезанные из дерева и т.д., поныне встречаются на многих кладбищах горных селений Таджикистана и Узбекистана, где в прошлом, в отличие от городов, исмаилитская пропаганда находила благоприятную среду. Это движение особенно ярко проявилось в творчестве поэта XI в. Носири Хисрава. Кроме
того, отпечатки пятерни имели также повсеместное распространение среди мусульман горной Абхазии! Бывало и так, что к каждому пальцу руки добавлялось изображение длинных изогнутых и заостренных ногтей. Такие подвески или их отпечатки получив название "лапа джина".
Наконец укажем еще одно проявление этого культа, которое также отмечается в памятниках мусульманской архитектуры. На стенах ряда мечетей, мазаров и гробниц Ходжента, Уратюба, в частности, у вос¬точной стены центрального помещения мечети-мадраса Кокгумбаз, XVI в., Мадраса Абдуллахана ХVI в. в селении Навгилем Исфаринского района и в некоторых городах Средней Азии дано схематическое изображение покойника, лежащего в могильной яме. У покойника обычно правая рука вынесена за пределы могильной ямы, в ладони обозначена горстка земли-праха. Данный сюжет, к сожалению, пока не привлек внимание исследователей. Однако он давно нашел объяснение в таджикско-персидской литературе Х-XII вв. Сюжет этот имел этико - нравственное значение, был направлен прежде всего против мещанской психологии, накопительства и скупости. Обратимся к поэтическому примеру, Низами Ганджави в поэме «Искондарнома» описывает смерть Александра Македонского:
Царь велел, уж предчувствуя с миром разлуку
Вверх из гроба поднять его правую руку,
И, вложив горстку праха в бессильный кулак,
Возвещать, воем подав этот горестный знак:
"Царь семи областей! Царь пространства земного!
Все богатства стяжал сей прославленный шах,
Но в его кулаке ныне только лишь прах"
О глубине этой традиции свидетельствует, в частности, нелеп со скульптурным изображением кисти руки на фрагменте статуарного суария из городища Айбуйир в Южном Казахстане.
Типология кулачков – подвесок
