Ишан из кишлака Мин-Тюбе по Прозвищу "Дукчи"

Восстание возглавил некий Магомед Али Халиф Мухаммед- Сабир Оглы - ишан из кишлака Мин-Тюбе. Прозвище Дукчи, под которым он вошел в историю, указывает на вероятную профессию этого человека. Для наиболее полного раскрытия и объективно­го суждения о причинах Андижанского восстания 1898 г. необходимо исследовать личность непосредственного руководителя. Чтобы решить вопрос, можно ли толковать Андижанское восстание как религиозное суфийское, антиколониальное или национально-освободительное движение, проще и логичнее обратиться к идеям самого Дукчи Ишана.

Надеялись ли организаторы восстания на помощь извне? Скорее всего, да, о чем есть свидетельство: сохранилось письмо ишана турецкому султану. Там подробно изложено, как оказались лишенными доходов вакуфные учреждения и было запрещено па­ломничество в Мекку. Автор послания просил султана «ходатайс­твовать пред нашим Государем о принятии мер к восстановлению жизни по шариату, опасаясь, чтобы уклонения от шариата не вы­звали гнева Божьего на русские власти».

А теперь немного об облике и о привычках ишана. Восстановить эти данные не составляет труда, основываясь на отчете генерала Королькова по расследованию обстоятельств восстания туземцев Ферганской области в мае 1898 г. и некоторых других материалах. По их данным, Дукчи было 45 лет, но на вид он казался моложе. Предки его были родом из Кашгара, сам же он родился в кишлаке Мин-Тюбе Маргеланского уезда, где постоянно и проживал. Одиннадцать лет тому назад он совершил хадж в Мекку, после чего его влияние на народ стало особенно прочным, хотя и до того, судя по некоторым сведениям, было велико и началось уже давно. По мере возрастания этой славы росло и благососто­яние ишана, которое путем доброхотных приношений его почитателей стало давно уже настолько значительным, что он мог принимать у себя и кормить массу народа, как постоянно у него жившего, так и временно его посещавшего. Число тех и других доходило иногда до тысячи, а ежедневно собиралось по нескольку сот человек. В обширной усадьбе ишана находились громадные котлы для варки пищи, вместительность которых вполне соот­ветствовала указанному числу посетителей. При ишане постоянно было до 30 суфиев, 40 шакирдов и несколько человек, давших различные обеты, по-видимому, нечто вроде аскетов.

Приближенные люди и ученики своими рассказами о святости ишана привлекали к нему народ, среди которого твердо держалась вера в творимые им чудеса, так, например, говорили, что он варит плов без огня. Как люди делались приверженцами ишана, можно видеть из показания одного киргиза, данного на следствии. Он показал, что три года тому назад, наслышавшись о святости и чудесах ишана, пошел вместе с несколькими знакомыми киргизами в Мин-Тюбе и «подал руку» (вступил в число учеников) ишану, причем внес в его пользу пять тилей, а от него получил черную тюбетейку и благословение. После того киргиз этот стал бывать у ишана каждый год раза по два, по три и оставался дней по шести, а наконец, и окончательно поселился в его усадьбе. Значение ишана было настолько велико, что он три года тому назад начал назначать в ближайшие к Мин-Тюбе местности раисов. Эти воскрешенные им цензоры нравов были вооружены, как и в ханские времена, плетями и били ими народ за неисполнение требований шариата. Таким образом, рядом с нашей властью жили и действовали ставленники ишана.

Здесь, как мы видим, говорится, что люди становились привер­женцами ишана благодаря вере в то, что он умеет творить чудеса. Последнее весьма характерно для последователей суфизма как мистико-аскетической ветви ислама. Предполагалось, что Дукчи Ишан должен был обладать сверхъестественными способностями и, кроме того, вести аскетический образ жизни.

Андижанское восстание 1898 года. Корни народного гнева